Сибирские огни, 1982, № 4

— Не надоело? А я в разных местах Якутии побывал и поработал. Пока молод, надо везде побывать, человек живет один раз. Не подра­ жай этим старикам. Они от жизни отстали. Васька, оказывается, считает Пуда Ильича отсталым сельским учи­ телем. Поэтому и не спорит с ним никогда. Зачем, мол, все равно не пой­ мет! А мой дядя совсем не отсталый человек. Он читает все газеты и журналы, знает про все, что происходит в мире. Он многим интересуется, многое знает и о многом судит верно. И все-таки в словах Васьки я услы­ шал кое-что тревожащее меня. Где только Васька не работал! , Техник в наш век нужен где угодно. И оклад высокий, и жизнь, ко­ нечно, интересная. Прав Васька, жизнь коротка, и прожить ее надо как следует. После моего переезда в город такие мысли частенько гостили в моей голове. Но Васька всюду искал выгоду, а я не хотел жить только ради живота и кармана. Мы с Васькой пришли к овальному озеру. Он мне указал восточный залив, а сам пошел к западному, где сидел вчера. Я быстренько побро­ сал манки в воду, соорудил из травы и сучьев навес и лег под ним. До прилета уток еще было время. Последние лучи солнца пропали в пери­ стых облаках у горизонта. Тишина стояла, словно все вокруг к чему-то прислушивалось. О, безбрежная моя Седая Тайга! Ты так величава и огромна, что твоя звенящая тишина подавляет че­ ловека. Если бы я мог целиком слиться с тобой! Если бы я мог среди травы превратиться в травинку, среди деревьев —в дерево, я бы, навер­ ное, смог понять, тайга, о чем ты разговариваешь, я смог бы подсмотреть и подслушать все твои тайны, разгадать твои загадки и постичь твою душу. Когда я, бывало, лежа в траве, замирал — мне чудилось, что я начи­ нал понимать и этих прыгающих по лиственницам синиц, и летящих во­ ронов, и шебуршащих под листьями мышей. Ты затаился, и дети тайги не боятся тебя, они не видят тебя и вольно живут своей хлопотливой жизнью. И так хочется, никого не пугая, жить вместе со всеми. Но, увы, это невозможно, человек все сделал, чтобы жители тайги боялись его. Вот и теперь, как только я притаился в засидке, все вокруг меня ожило. Между кочками грузно забегали водяные крысы. Они дрались между собой, пищали. Кто-то пробежал, шурша травой, они тут же смолкли. В кустах пискнула мышка, и совсем далеко о чем-то прокричал филин. Взрезая воду, поплыла ондатра. Я вспомнил, что обещал жене ондатровую шубу. Но я не стреляю: мне не хочется встревожить эту мир­ ную тишину. Нина, конечно, будет ругать меня, если я не раздобуду шку­ рок на шубу. Ладно, пусть ругает. Плыви, ондатра, плыви! Ты трудолю­ бивая зверушка! Ты напоминаешь мне моего отца. Он всю жизнь работал, не зная отдыха. Разорвав над озерами тишину, прогремели один за другим выстре­ лы. И тут же раздался крик Васьки: — Алеша, Алеша! Иди скорее! \ Что с ним случилось? Я вскочил и побежал между кочками. В голове промелькнула мысль: «На медведя, наверное, напоролся!» — По опушке! По опушке! Наперерез! — кричал азартно Васька. Я бросился в сторону опушки. И опять загремели выстрелы. В густых зарослях высокой болотной травы кто-то с плеском пробежал по воде и, мелькнув, пропал в лесу. — Ну что, видел? —встретил меня, шумно дыша, Васька. — Нет. В кого ты стрелял? _ В лося,— мой товарищ от возбуждения топтался на месте.—Мо­ жет, он упал на опушке? — Вроде бы не видно,—говорю я, умалчивая о промелькнувшей тени. — Я увидел его совсем близко. Но жакан я забыл и поэтому стре­ лял утиной дробью. И все-таки я, пожалуй, ранил его смертельно. Васька звякнул затвором ружья, торопливо рассказывая: 53 2?,