Сибирские огни, 1982, № 4

парень: где-то нагнел себе «газик». Жратву мы организовали себе отмен­ ную: колбаса, рыба, консервы и всякое такое. Ну и, конечно...—Васька щелкнул пальцем по шее.— Я взял целый ящик. Решили: есть так есть, пить так пить, охотиться так охотиться! — И велика ли была добыча? — Спрашиваешь! Но слушай дальше. Вечером мы на пароме пере­ правились через реку. А куда ехать дальше? Оба местности не знаем. Осенняя ночь темная, но теплая. Нам ни деревня, ни дом не нужны, у нас—палатка. Ночуй где угодно, крой куда угодно, «газик» всюду прой­ дет. Одним словом, казацкая вольница! Вот подкатили к какой-то речке. Санька молодчага, ему все нипочем — катит бережком вперед. Вокруг темень, хоть глаза выколи. Только свет фар прорубает во мраке этакую, вроде как светлую, узкую улицу. Вдруг вижу: скачет по ней заяц. Я— за ружье. А у нас поднято переднее стекло «газика». «Давай!» —говорит Санька и зажигает прожектор. Запасливый парень! От яркого света заяц не может сигануть во тьму, а бежит перед машиной. И вдруг он сел, я его тут же и срезал. ^Санька выскочил из машины, за уши его и—в ба­ гажник.—Довольный Васька хохочет.—После этого мы их здорово лу­ пили. Стреляли и водили мащину по очереди. В ту ночь мы нащелкали их штук пятьдесят. Красота, шик! Сидишь себе на мягком сиденье да постреливаешь. Так мы каждую ночь шутя добывали по сорок-пятьде­ сят зайчишек. Потом стали выбрасывать тех, что поплоше. — Да разве это охота? — негодуя, завопил Пуд Ильич. — А что же это? —удивился Васька. — Браконьерство! Истребление! Опустошение природы! — Подумаешь! — буркнул Васька.—О каких-то зайчишках лить слезы. — Нет, с тобой говорить невозможно! Ты глух и слеп к природе,— совсем разошелся Пуд Ильич.—Какой ты якут! Разве якуты исстари так понимали охоту? Охоту они ценили не только за добычу, но и за удоволь­ ствие и радость, которую она доставляет. Тем более современный чело­ век, который так устает от работы. На охоте он должен отдохнуть и душой, и телом. А у вас с Санькой была не охота, а дикое истреб­ ление. — Значит, целый день лазать по тайге, а потом без сил приползать на стан с одним зайчонком —это, по-твоему, настоящая охота? — Тогда зачем же ты поперся с нами в такую даль без своей хва­ леной техники? Опять, чтобы налупить огромное количество дичи? А по­ том половину ее выбросить? — Мне не надо много. И в тот раз много надо было Саньке. А мне лишь надо пострелять Пострелятьі И чтобы было потом о чем вспом­ нить. — Нет, Василий, от тебя нужно беречь тайгу. Громкий треск, и между деревьями промелькнула какая-то тень. Потом, совсем близко, дорогу нам перебежал лось. Увидев нас, он недо­ уменно встал. — О, лось! Лось! — задохнулся Васька. Он ловко подскочил к лошади, на которой сидел я, и стал быстро отвязывать притороченное ружье. Сохатый, обратив в нашу сторону длинную морду и поводя ею, при­ нюхался. Потом тихим шагом направился в лес. Васька успел вытащить ружье из чехла и, зарядив его, пригнулся, побежал к лосю. — Не надо, друг, не надо,—остановил его Лазарь. — Почему не надо? — Разве лось будет ждать тебя? — А если стрелять отсюда? — Слишком далеко, только ранишь. Но вспотевший Васька все-таки начал прицеливаться. — Не стреляй, друг! — Отстань! Тут сохатый нырнул в лес и пропал. 39