Сибирские огни, 1982, № 4

лился, из уголка, из дальнего края Ледови­ того моря черный, как земля, бык встал на ноги. Прежние старцы говорили, оказыва­ ется, что это Великий Бык зимы, несущий с собой тяготы и трудности. Когда я посмот­ рел на него, он сильным морозом задышал, дыхание у /него — густой туман, доха — из ледяных сосулек, нос — из ледяной глыбы, глаза —как до дна промерзшие проруби, ресницы — из ледяной бахромы, имел длиннее длинного остроконечные рога, спи­ ну такую огромную, что застилала солнце, брюхо из льдистых игл, загривок из громад­ ных льдин, пот из кухтяного снега, из под­ мышек шел резкий холод, из паха — редкая стужа... спутник его — великий голод, бока его — алчность и жадность, ребра его —не­ насытность и обжорство, вот какое стра­ шилище, оказывается!.. ...Запасенное неимущими людьми сено в семь маховых саженей с хрустом пожевал он и зараз ничего не оставил, ....припасенное с кочкарников сено в девять маховых саженей это страшилище вмиг по­ жевало и кончило. Короче говоря, принес он нам великую нуж­ ду». Из песен второй части трехтомника —рав­ но интересных —особо хочется отметить песни о промыслах и трудовые песни. Человек настолько наработался вилами на покосе, что поет о том, как он сросся с вилами, а вилы рожками-корнями прирос­ ли к стогу, и стал человек похож на какое- то дерево на вершине горы. В цикл песен о промыслах включены за­ клинания и благопожелания. «Песню радо­ сти» предваряет следующее сообщение: «Бы­ вало, увидев детей, идущих с охоты, впер­ вые убивших уток или зайцев, или чтобы обрадовать их, или и вправду от радости, прыгая, били себя по бедру и произносили такие слова. В олчата, у дальцы -то какие! Ц веты -бубенцы -то. какие! Б ольш и е мои, преболы нущ ие! Я удач ли вы й черны й ворон, у м оих соколят к р ы л ь я остры е, к рю ч к о ваты е к р о вавы е когти, к р о вож адн ы е гр о зн ы е клю вы , на гл азах ободки-поволоки, «е п тен цы ли орла сизокры лого Так п у сть ж е отны не у детей м оих м илы х м ыш цы сп ийы возм уж аю т, м ыш цы бедер созрею т, м ыш цы п р ед п л еч ья о креп н ут, п усть, бродя по тем ном у лесу, звер я-ло ся х ватаю т за ноздри, олен я-сам ц а ведут за нос...» Далее так же пространно говорится о тепе­ решних и будущих успехах детей, призы­ ваются боги на помощь их промыслу, до торжественных высот доходит текст песни, а заканчивается добродушной усмешкой — все же воспеваются не бегатыри, а дети, ко­ торых долго еще придется учить, кормить... С таруш ка м оя вер н ая, с этого дн я м ы с тобою готовое поедая, ведрам и и сп р аж н яя сь, рот ш и роко р азе в ая, глотку гром ко п остуки вая, вш и р ь толстея-добрея, у теплого очага детей наш их будем л еж ать, отды хая! Песни третьего тома, созданные в народе после Октября 1917 года,— мужественны, 174 торжественны, они средствами устной поэ­ зии, в рамках традиции говорят о понима­ нии трудовыми якутами тех великих собы­ тий и перемен, которые происходили на зем­ ле их родины. Эти песни—широкая поэти­ ческая панорама не только переустройства власти, порядков, быта, но и главного — перестройки сознания. Может быть, не столь необычны песни со­ ветского периода, сколь песни, дошедшие из древности, но на них лежит свет иных, воп­ лощенных в жизнь, в судьбы народа песен, песни эти — явь сегодняшнего дня Якутии, и сегодня «Песня, размыкающая уста» бо­ лее соответствует действительности, чем в прошлом, когда она родилась: Н а х р еб те обш ирной Сибири, с дном и з вечн ой м ерзлоты , ...утопаю щ ей в зел ен и цветов, с видим ой почвой, о кр уж ен н о й р евущ и м м огучим океаном , у к р ы то й видим ы м голубоваты м небом, вн есен н ой в п и сьм ен а к р у п н ы х учены х, ш и роко р азв и ты х , глубоко ум ны х, и зм ер и вш и х ш и ри н у и дли н у ее, сд елавш и х р а с ч е т ,— свободно ж ивущ им , веселы м -р азвеселы м р о весн и кам -о дн о л еткам моим, ...песни п еть п р и н ял ся я, ...свободно со ч и н яя, чи сты м голосом зап е в ая, в в еселье лю дей у в л ек ая , пою я. АЛЕКСАНДР Ш1ИТЧЕНКО Мифология народов Якутии. Сборник науч­ ных трудов. Якутск. Издательство Якутско­ го филиала СО АН СССР, 1980. Якутия является одним из немногих рай­ онов земного шара, где сохранились в жи­ вом бытовании образцы устной поэзии. В живом бытовании сохранилась здесь и ми­ фология. Мифы продолжают жить в соста­ ве эпических песен и сказаний, в сказках, устных рассказах, в топонимике и народных верованиях. Наличие живой, бытующей ми­ фологии открывает перед исследователем- фольклористом возможность непосредствен­ ного соприкосновения с теми корнями, на которых возросло и зиждется всемирное древо современной челоівеческой культуры. Трудно переоценить значение этого фак­ та. Это все равно, как если бы благодаря фантастической машине времени мы перенес­ лись в Древнюю Грецию, или Вавилон, или куда-то еще глубже по оси времени, где ныне почти несозвучные, локализовавшиеся и, казалось бы, не имеющие ничего общего между собой слова и названия, скажем,* та­ кие, как Сибирь и север, камень и шаман, звучали каким-то единым образом. Ну вот, например, был у древних русичей бог Хоре. Не родственник ли он играющему одну из главнейших ролей в шаманском пантеоне народов Якутии богу Хормусте? У народов Саяно-Алтайского нагорья это божество фигурирует под именем Корбустан. Учены­ ми давно уже признано, что Корбустан- Хормуста состоит в родстве с древним пер­ сидским божеством Ормуздом (Хормузд). Иные фонетические варианты того же име­ ни —Кришна, Кристан, Христос. Хормуста, Корбустан —значит «верх, го­ ра, небо, небосвод, небесная дуга». Удивит ли нас, если мы в таком заурядном нашем предмете, как коромысло, ощутим присутст-