Сибирские огни, 1982, № 4

Афанасий Коптелов ч «ОГНЕЛЮБЫ» « Михаил Ошаров Литературная судьба много раз близко сводила меня с этим милым и талантливым человеком: мы оказывались соседями на страницах журналов и в жизни. В № 2—3 журнала «Охотник и пушник Сибири» за 1925 год читатели увидели рассказ «Сенька Горносталь», подписанный никому, кроме красноярцев, неизвестным именем — М. Ашаров. Тогда же охотничий журнал поместил мои зарисовки из далеко­ го прошлого, сделанные по материалам ар­ хива Алтайского горного округа. Так мы впервые с Михаилом Ивановичем стали соседями, пока лишь в охотничьем журнале. А третья книжка иллюстрированного ежемесячника «Сибирь», -издававшегося Сибкрайиздатом/ открылась рассказом «Конпас». Под ним стояла подпись того же М. Ашарова. Оба рассказа об охотниках- северянах, о доверчивых тунгусах, как тог­ да называли эвенков, которых беззастенчиво спаивали «тунгусники» —пройдохи и скуп­ щики, забиравшие за бесценок дорогую пушнину. Пройдет несколько лет, и в том же журнале и в особенности в «Сибирских огнях» появятся уже с точной подписью собирателя М. Ошарова самобытные тун­ гусские, долганские, остяцкие и юкагирские сказки в его записях и переводах. В них писатель уже в какой-то степени удержит себя от чрезмерного расположения к сохра­ нению тунгусской лексики. А кто же он, этот поразительно редкий знаток тайги, быта, труда и фольклора народов енисейского севера? Об этом дол­ гое время знали только северяне-кооперато­ ры да его друзья охотники. Родился Михаил Ошаров в 1894 году в селе Лебяжьем Минусинского уезда Ени­ сейской губернии в крестьянской семье. С детства хватил лиха с избытком. На третьем году жизни остался без -отца, с тринадцати лет батрачил, был учеником столяра, молотобойцем в деревенской куз­ нице. Счастье улыбнулось ему, когда стар­ ший брат помог поступить в Канское реаль­ ное училище. Потом, до призыва в цар­ скую армию. Михаил учился в Московском коммерческом институте, а по вечерам по­ сещал знаменитый народный университет Шанявского. Там и пробудилась у него любовь к художественному слову. После разгрома колчаковщины Михаил Ошаров стал кооперативным инструктором, создавал на енисейском севере культбазы. Там написал первые рассказы и повесть «Звено могил» (1928 г.), которую «Коми­ тет содействия народностям севера» пере­ слал Горькому. Как свидетельствует боль­ шой знаток русской литературы в Сиби­ ри Н. Н. Янозский, видевший письмо од­ ного из работников Комитета, Алексей Максимович сказал о рукописи добрые слова: «Тема решена интересно и своеобраз­ но». Но тут же Горький заметил, что «язык повести тяжел». В то время автор еще не избавился от обилия местных речений. В 1933 году Михаил Иванович с семьей переехал в Новосибирск, чтобы иметь по­ стоянную связь с журналом, и вскоре по­ радовал нас великолепным романом «Боль­ шой аргиш» —о большом кочевье эвенков, о котором так проникновенно мог написать только он, проживший на севере двенадцать лет. Роман был напечатан во второй книге «Сибирских огней» за 1934 год, а в следую­ щей книге появилась первая часть моего романа «Великое кочевье». Так мы снова стали соседями, на этот раз уже в толстом журнале. И некоторые рецензии того вре­ мени назывались «Два романа», в них сопо­ ставлялась былая жизнь эвенков и начало колхозного строительства среди алтайцев, вчерашних кочевников. И эти номера жур­ нала мы повезли на первый съезд советских писателей, там вручили Горькому. Тогда же В. Я. Зазубрин, замолвив слово за «Боль­ шой аргиш», попросил Горького побеседо­ вать с автором. Я всегда поражался колоссальной рабо­ тоспособности 1орького. Работа над чет- Окончание. Начало в № 3. 154