Сибирские огни, 1982, № 4

мала, переехав сюда, будь Василий рядом? Если бы дремала, так он, может, .все равно бы убежал, только позже. Люди, не переезжая никуда, расходятся, перестают жить вместе — вот и разошлись. Пути-то у них давным-давно разные, а расходятся куда позже. Только почему не спо­ хватятся до времени, не вернутся к тем дням, когда обмирали —вот как жалко было расстаться всего-то до утра, не то что на всю жизнь. Жад­ ность друг до друга исчезла, а взамен что? Ума, что ли, мало? Так ведь нет посмотришь — с высшим образованием, а доброты как не бывало. Вот какая крайность нужна, чтобы дойти до всего этого,— бегство соб­ ственного мужа. Мальчишки, случись такое в Омске, куда больней бы все перенесли. А тут не присмирели даже. Только старший стал серьезней и строже, хотя ни словом не обмолвилась с ним Елена о бегстве отца. Сам все по­ нял и принял... как должное. Все тяжелей сосульки на крыше вагончика. Елена сбивала их каж­ дое утро, чтобы не польстились младшие —перезимовали без хворей, не дай бог теперь простыть. Квартиру твердо пообещали в новом доме к июню, не проходило дня, чтобы мальчишки не бегали посмотреть на этот новый дом. Жизнь вроде налаживалась, только Елену не оставляла тревога, не­ ясное предчувствие какой-то неотвратимой беды. Очень уж складно по­ лучается у нее — все хорошо на работе, дети не болеют, квартиру вон обещают, а там и садик. Когда мальчишек не было дома, она места себе не находила — ско­ рей бы прибегали, плохо ей одной в вагончике. Подходила к столу, за которым мальчишки готовили уроки. Находила рисунки Сергуни, улы­ балась, вспоминая, как настойчиво младший требовал «учиться» —иг­ рать с ним в школу. Толя терпеливо водил его ручонку по бумаге, под рисунками появлялись слова «медведь», «север», хотя ничего похожего в рисунках не было. Сергуня рисовал вагончик, с нетерпением ждал братьев из школы, чтобы быстрей подписать. Брала учебники Толи, листала алгебру, геометрию, находила знакомые, но совсем забытые тео­ ремы, легко удивлялась —как это она не могла понять такую простую теорему Пифагора, оказывается, ничего сложного! Правила по русскому тоже легко вспоминались, словно только вчера она сдавала экзамены за восьмой класс. Слышала голос учительницы: «Тебе, Лена, надо идти в девятый. Ты девочка толковая, не останавливайся на этом». Она оста­ новилась. Да. Как остановилась, так и стоит, внучка коммунарская. Федька Клепалов, с которым сидела за одной партой, не остановился. В институт поступил, врачом в районе работает. В пятом классе напи­ сал: «Лена, давай дружить». Она ответила: «А мы разве не дружим — за одной партой сидим». Ездила как-то в деревню. Возле автовокзала встретила его, мимо прошел —не узнал. Трудно, наверно, узнать было. Двое по бокам, третий на руках и в глазах от прежней Ленки ничего, кроме цвета глаз. Она и сама забыла, какие они у нее —синие, серые? Федька говорил, что голубые. Василий звал ясноглазой. Елене кажет­ ся —одна боль в них и застыла. Андрюха читал «Тома Сойера», так и лежала открытой книга. Сто­ почка Толиных учебников — сбоку. Сверху — справочник для поступа­ ющих в средние специальные заведения. Елена знала —не отступит, коли решил. В учебно-курсовом комбинате, где Елена училась по вечерам, чита­ ли лекции по технике безопасности, организации производства. Еще ме­ сяц и—экзамены. Все вроде знакомо, все видит из того, что читают на курсах, каждый день. Все равно страшно. Через столько-то лет снова села за парту. Пусть и не за школьную, не за студенческую, все равно ученица. Дадут удостоверение мастера, право имеет вроде, а уверенно­ сти, что мастер всамделишный — нет. Просто некого больше было на­ править на эти курсы — вот и послали ее. Женщины на завод приходили 122