Сибирские огни, 1982, № 4

томи боками упирались в стекло огурчики —один к одному, помидоры- с чесноком прокрученные... Много чего было на столе, места свободного не осталось. — Вот ведь как. А я все не верил, что приедешь. Грозилась да гро­ зилась с самой весны. Ну и эту телеграмму всерьез не принял, вот и не приготовился,—оправдывался Василий, нисколько не отмякнув лидом. Елена обрадовалась такой отговорке, что она —враг своему мужи­ ку или не родня, чтоб е придирок начинать? По каким-то только ей, женщине, понятным мелочам, она выстраи­ вала для себя всего Василия, каждого из своих мальцов, всю свою се­ мейную жизнь. Исчезни из этого скопища мелочей хоть одна, она беспо­ коилась, предчувствуя какие-то перемены. И редко обманывалась, что ни возьми: рано попросился спать Сергуня —жди ночью температуры, не сдал днрвник на проверку Андрюха —жди двоек, да мало ли каких примет не накапливает женщина уже в первые годы семейной жизни. Елена за своих мужичков раскрылится-, всех прикроет, так бы и перебо­ лела одна за всех четверых, только бы хворь ни к одному не вязалась, так бы все двойки сама переполучала, и синяки износила сама за сво­ их мальчишек. И не надо ей сейчас никакой соседки-говорухи, что­ бы понять, куда повернулись оглобли одинокой северной жизни ее Василия. — Сядем, что ли, Вася, поговорим,—пригласила его, словно едет в этом вагоне давным-давно, а он случайный пассажир-попутчик.— Бутылочку настойки на травах привезла. Вот угомонятся ребятишки, поговорим. Не стой, Васенька, в ногах правды нет. Ребятишки, утомленные и переполненные событиями дня, быстро заснули. Даже Сергуня не капризничал, разметнулся на раскладушке и вмиг у-снул. Вот тебе и одна половина вагончика —ребячья. А в другой, за столом, как едва знакомые люди —Елейа и Василии. Елену, еще с той поры, как уехал в Сургут Василий, не покидало ощущение какой-то внутренней раздвоенности. Словно она вот только в свои тридцать пять повзрослела, а до этого все было зыбко и непонятно, словно кто ее за руку вел-вел, а потом куда-то скрылся, и она поняла, что надо идти дальше одной. По-бабьи простые мысли приходили о неустроенности. А другая Елена успокаивала, что ничего страшного не случилось, надо только что-то поменять в лучшую сторону, не сидеть сиднем в избушке, а дейст­ вовать. И даже если бы остался Василий вот сейчас с ней и ребятишка­ ми, она бы сама потом от него ушла. Невмоготу было бы доживать жизнь с тридцати пяти. Ни к чему, а главное —на виду у детей. И мо­ жет, к лучшему, что сам Василий ушел. Сам! А жилье какое-никакое есть. — Мужиков у нас судьба отбират,—вспомнился ей давний раз­ говор с бабушкой.—Мужиков отбират, а баб берегет.—Разговор этот начала сама бабушка, когда Елена только-только на вечерки -начала бегать и Василий еще и в женихах не значился. Бабушка всегда дожи­ далась ее с вечерок да оглядывала всю, как ощупывала,—Вот ты по­ следняя у нас из девок, может, тебя и обогреет. Только ты, Елена, ста­ райся, как замуж выйдешь, сразу рожать, да парней старайся, девки-то у нас все обойденные. — Да ну тебя, баушка,—отмахивалась Елена,—Скажешь тоже. — А ты слушай. Я много прожила. Бабушка будто ждала, когда Елена родит да именно парня. Не успе­ ла она и сама сына своего увидеть, как бабка умерла. Елена оторвалась от теплого бока котла. Взгляд упал на ящик, из которого она брала уголь. Там его оставалось на одну подтопку. И вдруг ожгло да как она будет тут одна, с мальчишками? Как она утром бу­ дет? Бросилась к сумке, где в дешевеньком кошельке лежали деньги. Хотя знала, сколько их там, но спешно пересчитала. Ничего, перебьются. 108