Сибирские огни, 1982, № 3

Эдуард Петрович сказал это убежденно. — Представь, простоит человек до обеда у станка четыре напряжен­ ных часа, а в обед за партию шахмат сядет. А это —нервное усилие. Ка­ ким он к станку после обеда встанет? Нет... я бы самые первые позывы к шахматам сразу пресек... Сейчас литература на домино ополчилась. Всякий доминошник у вас кретин. И этаким язвительным осуждением просто уничтожается. А я бы сказал, что за домино надо агитировать. Оно снимает напряжение — все эти нервные стрессы. Мужики полчаса постучат, похохочут и к работе свежими приступят. Так что... домино — игра двадцатого века. Он, этот век, ею вооружился, чтобы сохраниться. Домино — игра интеллектуалов. * * * После смены Степана Гурьянова вызвали к начальнику цеха. Сте­ пан не знал, зачем. Заканчивался год— последние .числа декабря. У стола стоял Закусилов, уже переодетый после душа. Эдуард Петрович поприветствовал Степана. и показал подбород­ ком куда садиться. ' Поставил какой-то значок на листе, положил шариковую ручку. — Так... Закусилов... Гурьянов. Ну... Мы с вами народ опытный и, главное, догадливый. Д-о-га-д-ли-вый,— это последнее слово он за­ думчиво растянул, оставляя его омысл только для себя.— Следователь­ но, сами понимаете. Уговаривать вас не надо, так? Эдуард Петрович знал, что его улыбку эти мужики тоже понимают. — Ну, вы уже слышали?.. Слышали... Значит, конец года, а мы, по­ лучается, не додаем трех шпинделей. Не собираются три наших главных станка. Завод не выполняет спецзаказ. Видели, сколько начальства се­ годня в цехе было? Так? Теперь смотрите сюда. Склоняйтесь... Начальник цеха показывал на расчерченном листе фамилии и значки. Ручка его сновала от фамилий к значкам, и это ее движение, видно, все трое читали четко. — Так? Так... К этим станкам надо встать. Прямо сейчас. Что, За­ кусилов, у тебя лицо такое? Может, дома что? Дома ничего? Ну, тогда начнешь шпиндель — лицо отойдет.' Сами понимаете — надо успеть. Из-за скромности я вам не говорю, почему шпиндели должны точить вы... Значит, это вы тоже поняли... Ну, соответственная оплата за переработ­ ку... Заработанные дни вам как, к отпуску? Ну что?.. Радости особой я у вас на лицах не вижу, но и отводов, сами понимаете, принимать не имею возможности. Ну и... Значит, договорились. Ночью я в цехе тоже буду. И с тобой, кстати, решили,— сказал он Степану.— Ну, Гурьянов, а сво­ евольный ты. Сам —напрашиваешься, сам —бросаешь. Знаешь, что нужен,— вот свою прихоть и тешишь. После шпинделей вернешься на свой. На том — ученика оставим. ' * * * Два часа второй смены убили в безделье. Заготовок шпинделей не было. Оба, Степан и Закусилов, хотя и давно на больших станках не ра­ ботали, а в свою заводскую бытность на них шпиндели точили. Станки эти знали. В цехе, если не работать, некуда себя деть. Начальник цеха в начале смены прошел раза два к своему кабине­ ту— исчез. Сменный мастер ежеминутно обнадеживал токарей: «Весь завод на ноги поднят». Тяжести мастер Николай Гаврилович никакие не поднимал, но у не­ го крупные капли пота на верхней губе. Он был озабочен, работал рья­ но— а заготовок все не было. 77