Сибирские огни, 1982, № 3

знает! Гнать надо...» Я загудел недовольно, а сам рыбу в мешок соби­ раю. Они омогрят. Я рыбу собрал и к тем мужикам поближе. К другой лунке. Там лунки лишние были. Сел опять. Ловлю. Эти двое за мной. И уже помягче объясняют: «Нельзя здесь. Вставай, вставай. Отправляй­ ся». Я рукой на соседних мужиков показываю. Возмущаюсь, а сам ду­ маю: «Надо сматываться. А рыбу я вам шиш отдам». Собрал и ушел. Кириллов, чуть улыбаясь, смотрел на парня в унтах и видел, как тот, отвалившись боком на стол, даже сдвинул его крепким телом, сме­ ялся, сдерживал себя и все ловил взгляд женщины, как бы хотел удосто­ вериться: «Ну как? Ну как? Как все это понимаешь?» Дескать, почаще бы так раскрывались. Посмеялись. А посмеялись и поняли,, что надо бы и о другом чем-то поговорить. Посерьезнее. О телевидении, например. Как-то стало всем сразу понятно, что перед ними те самые люди, о которых знают, подумы­ вают, что они где-то там есть, за этим гудящим, прыгающим экраном, за сквозной гранью света, что-то там делают, доставляют в комнаты жи­ вое действо, а сами остаются невидимыми. И вот они рядом; такие же реальные —плоть во плоти. С ними можно даже в домино партию ско­ лотить. И когда вспомнили об этом, все в чинном молчании стали присажи­ ваться вокруг. И с парня в унтах панибратская вольность сошла. Он подобрался, подтянул ноги. — А можно у вас спросить,—сразу приступил к делу Кириллов. Он как бы еще и не кончил рассказ о рыбалке, был с парнем в контакте, поэтому легко на серьезное переходил.— Почему по телевидению игры нашей хоккейной команды не стали показывать? — Признаться... Мне в голову не приходило... А что, не показыва­ ют? —Парень в унтах огорчился.—Это по отделу спорта... — Говорят, стадион артачится,—помог Кириллов.1—Болельщики на игры перестали ходить. Стадион горит, вот и... Вообще-то неправиль­ но. Имеем такую команду в городе, а видеть ее не видим. — А к нам вы зачем? — опросил Лешка. — Показывать будем. Лешке вдруг захотелось выяснить, как это там при показе программ телевидение какие-то кадры может повторить? Прервет и... снова прого­ нит замедленно. При спорных шайбах, например. Как, на чем оно там, это изображение, фиксируется. И если зафиксировалось, как долго все это дело может сохраняться? Ленту, что ли, какую прокручивают? Не­ ясно... - Вообще-то в жизни многое неясно. Ум никогда сытым не бывает. Женщина уже проявляла интерес к станку, на котором была зажата червячная шестерня. Бесконечное ребристое чудо являлось из-под фрезы. Представилось, как фреза во весь телеэкран будет вращаться, ползти витками из одного угла в другой. Эмульсия будет ее купать, и в это вре­ мя почему-то виделась перед экраном не эта женщина с телевидения, в длинном пальто и с тяжелыми волосами, а токари, пристально ее рас­ сматривающие. — Весь цех будете показывать? — Дали фамилии в заводоуправлении... За работой отснимем. — А вы были когда у нас? — В прошлом году. В сборочном. Выступление вашего главного ин­ женера записывал. — Интересно,—спросил Степан,—а на кого они, эти передачи о токарях рассчитаны? Парень в унтах постоял, как бы что подождал, повернулся к Степа­ ну и стал осмысливать вопрос. — На токарей, что ли? Это Степан спросил уже у себя. — Вот что я не пойму. У телевизоров сидят люди: доярки, академи­ ки. Ждут. А перед ними щелк — шестеренка закрутилась. 67 5*