Сибирские огни, 1982, № 3

скин, критик и публицист, член РСДРП с 1904 года. Здесь было ре­ шено создать журнал, который объединял бы на платформе Советской власти всех писателей, принявших революцию. Так возникла «Красная новь». История ее создания определила принципиально важную законо­ мерность: советские литературные, писательские журналы были основа­ ны не просто под общим руководством партии, а непосредственно круп­ ными партийными работниками: Первый редактор «Сибирских огней» Емельян Михайлович Яро­ славский был видным деятелем партии и государства. Член РСДРП с 1898 года, впоследствии он работал секретарем партколлегии Централь­ ной Контрольной Комиссии, был членом ЦИК СССР. Умер он в 1943 го­ ду, похоронен на Красной площади у Кремлевской стены. Так же, например, у истоков журнала «Октябрь» стоит знаменитый комиссар Чапаевской дивизии Дмитрий Фурманов, инициатор его соз­ дания и первый редактор. «Новый мир» основали и на первых порах возглавляли в качестве редакторов нарком просвещения А. В. Луна­ чарский и редактор «Известий» Ю. М. Стеклов. Полное слияние с партией, с общепартийными целями заложено в самой природе советских литературных журналов еще при их рождении. Недаром А. В. Луначарский писал: «Судя по прекрасному журналу «Си­ бирские огни», в Сибири ярко бьется коммунистическая и коммунистам сочувствующая мысль». А. М. Горький писал В. Я. Зазубрину, сменив­ шему Е. М. Ярославского: «Как известно, из ленинской «Искры» возго­ релось пламя, осветившее весь мир. Я думаю, и «Сибирские огни» ра­ зожгут культурную жизнь Сибири». Первые номера «Сибирских огней» стоят в личной библиотеке В. И. Ленина в Кремле.» На полях есть отметки, отчеркивания. И хотя слов не написано, поэтому невозможно установить автора этих отметок, но мы льстим себя верой в то, что Владимир Ильич читал эти первые номера. В конечном счете, культурная ценность и исторический вес того или иного журнала определяется тем, какие имена, какие произведения вы­ вел он в литературу, с какой активностью участвовал в формировании текущего литературного процесса. В «Сибирских огнях» созрел талант Лидии Николаевны Сейфулли- ной, классика советской литературы. Уже в первом номере публикует­ ся ее повесть «Четыре главы», во втором номере — рассказ «Правона­ рушители», сделавший ее имя известным, в пятом номере, все за тот же 1922 год,—повесть «Перегной», которая принесла ей известность евро­ пейскую: газета «Юманите», в переводе на французский, с продолжени­ ем во многих номерах перепечатала эту повесть. В 1923 году на страницах «Сибирских огней» впервые появляется в поэзии имя восемнадцатилетного омича Леонида Мартынова — сти­ хотворение «Воздушные фрегаты». Гораздо позже, в семидесятых годах, уже на склоне лет Л. Н. Мартынов так же назовет свои мемуары, где есть глава «Как я начал печататься в «Сибирских огнях». Более двадцати лет сотрудничал Леонид Николаевич в нашем журнале, пока не пере­ ехал в конце войны в Москву. В «Сибирских огнях» увидели свет первые из его знаменитых поэм: «Правдивая история об Увинькае», «Рассказ про Федьку-варнака и про Ильюшку-ямщика» («Тобольский летопи­ сец») . Именно здесь он сложился как один из крупнейших поэтов совре­ менности. Здесь он сложился и как очеркист, оперативный и дотошный. В «Воздушных фрегатах» Л. Н. Мартынов вспоминает, как «ездил, ле­ тал, плавал и Даже ходил пешком в качестве специального корреспон­ дента «Советской Сибири» и «Сибирских огней» чуть не по всему За­ уралью». В итоге в 1927—1929 годах появились в журнале его очерки, составившие потом книгу: «Бунт желтых жен», «Горы, руды, люди», «Турксибстрой», «Крепости пролетариата», «Грубый корм». 4