Сибирские огни, 1982, № 3

Главному конструктору завода Алексееву за высокие научные зас­ луги (хотя он и не заканчивал аспирантуру) присвоили звание канди­ дата, потом доктора технических наук. А он ходил рядом со всеми. На заводских собраниях сидел среди ма­ стеров на общих местах и почти никогда в президиуме. Подолгу задер­ живался в сборочном цехе, разговаривал со слесарями и никаких осо­ бенно умных слов не высказывал: инженер и инженер. Он руководил конструкторским отделом, а к этому отделу на за­ водских конференциях десятки претензий: «В формовочном цехе глину до сих пор вручную откидываем. Самый тяжелый участок нё механизи­ рован. Что, конструкторам придумать ничего нельзя? Станки вон какие готовим, а от пыли задыхаемся». «Зимой в цехе сквозняки гуляют, пыль до потолка крутят». Алексеев бывал в формовочном цехе. Претензии эти понимал. Но что здесь можно сделать: эти вопросы должны задаваться разве только ему? Если в механическом цехе задержишься у станка, следишь за при­ косновением к деталям микрометров —делаешься почтительным и осто­ рожным. Благоговеешь. .Медленно ходишь мимо работающих, боишься — не сбить бы, не отвлечь бы. Но стоит только отжать пружину тугой две­ ри из механического цеха, пересечь снежную дорожку, и вот он —фор­ мовочный. Горы земли. Оглиненные опалубки. Ямы. Под длинными стеклянны­ ми пролетами ископанное огромными рытвинами с осыпающимися кур­ ганами глины поле. В этом цехе сознание не воспринимает сияющую гранями микрон­ ную точность деталей. И нужно усилие, чтобы внушить себе, что в этом цехе все так и должно быть, что это единственно ВОЗМОЖНЫЙ способ формовки и отливки деталей. А сердце с этим не мирится: неужели этот примитив принят во всей мировой практике? Отбойщики пневматическими молотками очищают от формовочной смеси стальное литье. Пневматические молотки вибрацией избивают лю­ дей —самых сильных, самых здоровых. Вибрация человеческому орга­ низму врёдна. Но ведь можно сбивать с отливок утрамбованную смесь водой. И за­ вод решил строить в литейном цехе гидрокамеру. Крупному проектному институту была заказана документац ія. Гидрокамеру проектный инсти­ тут проектировал год. По выполненному проекту завод-изготовитель строил заказанную гидрокамеру. Строил два года. Наконец готовую привезли в цех. Смонтировали. Пустили. А струи воды в закоулках сложных деталей только заливали формовочную смесь и не вымывали. Представители завода-изготовителя ее доводили, перестраивали ёще около года, вокруг своего детища монтажники все площадки пообтопта- ли. Но этот стальной дот, заряженный фильтрами, мешалками, редукто­ рами, насосами, своему назначению не отвечал. Гидрокамера не функци­ онировала—мощности струям не хватало. Алексеев присутствовал при запусках моечной машины, видел, как мысль инженеров-проектировщиков колотилась между стенками каме­ ры, как израсходовалась и загасла. Им еще не хотелось мириться со сво­ ей конструкторской несостоятелностью, различными дополнениями они периодически оживляли гидрокамеру, но, не добившись результата, сми­ рились. Новенькая гидрокамера молчала. Ее создатели на заводе боль­ ше не появлялись. Она стоила заводу сотни тысяч рублей. Алексеев не управлял заво­ дом. Он был главным конструктором, создателем уникальных отечест­ венных станков. Они на платформах, в бережной бумажной упаковке, в сосновой опалубке уходили во многие страны мира. И на них не посту­ пало рекламаций. «Русские станки, о... Очень надежды»,—отзывались иностранные специалисты о сибирской продукции. Станки были его. Завод был его. Новорожденная и умершая гидро­ камера была в его цехе. Грохотали рядом с ней безжалостные пневма­ тические молотки. Висела пыль в воздухе. Оседала на лица. Формовщи- 49 4 Сибирские огни № 3