Сибирские огни, 1982, № 3

новенной ложкой (кстати, ручная печать наиболее качественная, и ее делает Чеба- нов). Затем снова резал, снова смотрел на зеркальное отражение, снова печатал. Р а­ бота спорилась, казалось, все шло легко, ве­ село. Работая, он говорил со мной, шутил. А вещь-то рождалась серьезная, глубокая! Значит, вся она была уже «прожита», про­ чувствована, продумана заранее. Я обратил внимание Чебанова на то, что уж слишком не проработан, условен эскиз; мне казалось, что уже карандашная штри­ ховка в эскизе должна определять и на­ правление штриха, и его плотность, толщину. Художник же ответил, что материал, форма подскажут штрих, и рука сама направит резец так, как нужно. «Первый трактор». Радость, торжество победы, пусть еще будущей, но победы. Крепко держится в трудовых руках древко флага. Радость и переполох. Руль трактора в надежных, сильных молодых руках. Это им строить колхозы, строить будущее. И как напоминание о том, через что прошли люди,— человек в буденовке и шинели, на костылях. Трактор на переднем плане как символ завтрашнего дня, а вдали — поко­ сившиеся крестьянские избы, маковка церк­ ви — день вчерашний и сегодняшний. И вновь лошадь с жеребенком, ставшая своего рода рефреном серии. Заключает серию серебристый лист «Ро­ дина» с фигурами людей, радостно прием­ лющих открывающийся им светлый и про­ сторный мир. Родина... Это — и вспаханное поле, и чистые просторы, леса и цветы, пти­ чьи стаи над рябью воды, и жеребенок, прильнувший к соскам матери. Это-—и фан­ тастические кони, мчащиеся над цветущей землей в облаках, увиденные ребенком с отцовского'плеча. Это — и сам автор с его мечтами и думами, с его ярко выраженным мироощущением. Показанная впервые в 1969, году на зо­ нальной выставке в Красноярске серия «Земля и люди» —свидетельство зрелости и мастерства художника; она принесла боль­ шой успех автору: Вениамину Карповичу Чебанову за серию линогравюр «Земля и люди» присуждена специальная премия Союза художников СССР. Листы этой се­ рии, как и цикла «Воспоминание о войне», экспонировались на многих выставках. И если одиннадцать лет спустя младший коллега Чебанова художник-график Н. И. Домашенко создает превосходную серию двухцветных автолитографий «Хлеб Сиби­ ри», по-своему увидев события того же прошлого,— в этом, по-моему, немалая зас­ луга чебановского цикла «Земля и люди». Серия «Земля и люди» завершила опреде­ ленный этап в творчестве художника. «Ше­ стидесятые годы во всем советском искусст­ ве и творчестве Чебанова в том числе прошли как годы героической романтики. Кар­ тины решались сильно, выпукло и в извест­ ной степени однозначно. Однако и в то вре­ мя Чебанов прорывался к мудрой уравнове­ шенности. Семидесятые годы повернули советское искусство от внешней вырази­ тельности к глубине образа, которая невоз­ можна при ярко выраженной экспрессии формы. Процесс перехода к новому сложен и не прямолинеен, в нем происходят воз­ враты к прошлому и нащупывание будущего. Через десятилетия случайности в нем отсе­ ются и обрисуется золотая жила искусства, творимого сегодня»,— писал новосибирский искусствовед П. Муратов. Семидесятые годы — всего' лишь второе десятилетие самостоятельной работы В. К. Чебанова. Художник работает в творческой группе «Индустрия Сибири», где создает графический триптих «Запсиб» и принци­ пиально новую для себя серию рисунков углем и сангиной — портреты горновых. Триптих включает листы «Запсиб», «Мон­ таж домны» и «Плавка выдана». Первые две линогравюры декоративно, композици­ онно «сконструированы», умозрительны, хо­ тя монументальны и величественны. Инте­ реснее представляется лист «Плавка выда­ на»: у вентилятора, отдыхая, одеваются сталевары; воздушный поток кружит во­ круг них, кружит их одежду; видимо, такая же круговерть после напряженной смены в их сознании, в их состоянии. Эта линогра­ вюра активно воздействует на зрителя, при­ водит в движение его психологический ме­ ханизм ассоциаций и аналогий. Триптих «Запсиб» мне очень импонирует своей композиционно-архитектурной завер­ шенностью, определенной декоративной красивостью, изысканностью, хотя в нем преобладает не эмоциональное, а рацио­ нальное начало. Эти листы, будучи поме­ щенными в современном интерьере, будут «держать» его. Портреты рабочих, созданные в этой творческой группе, были приняты едино­ душно и безоговорочно. В экспозиции XVII областной выставки, проходившей под де­ визом «Художники Новосибирска — рабо­ чему классу», эти портреты занимали ■по праву центральное место. В это время В. К. Чебанова, помимо сов­ ременного портрета, занимает и револю­ ционный, и исторический, и литературный, и политический портрет. Наибольшую попу­ лярность (во многом — через печать) при­ обрели эстампные портреты, исполненные в технике так полюбившейся художнику линогравюры. «В. И. Ленин в Шушенском». В свете большой с абажуром керосиновой лампы молодой Ильич. Он весь ушел мыслями в книгу. В руке — карандаш, обычный атри­ бут работающего Ленина. Созданный как иллюстрация к одному из романов А. Коп­ телова о В. И. Ленине, он стал самостоя­ тельным портретом, дополнив сибирскую Лениниану. Такой «отрыв» характерен и для многих других работ В. К. Чебанова. Так случилось с серией «Наши земляки», выполненной для одноименного сборника, выпущенного Западно-Сибирским книж­ ным издательством. «Покрышкин А. И.», «Щетинкин П. Е.», «Лаврентьев М, А.», «Гарин-Михайловский Н. Г.», «Громов И. В.», «Еличев Я. М,», «Крячков А. Д.»,—известные имена, чьи судьбы так или иначе связаны с Новоси­ бирском. Надо действительно обладать незауряд­ ным мастерством, чтобы без натуры создать такие «живые», высокохудожественные пор­ треты, выразительные, разнообразные по тональной гамме, крепко нарисованные. За эти портреты-иллюстрации на Все­ российском конкурсе искусства книги их автор был удостоен диплома. В серии выделяется своей монумен........................ 137