Сибирские огни, 1982, № 3

Чебанов, отец Вениамина. Как-то в интер­ вью на телевидении Вениамин Карпович в ответ на вопрос «Художник в роду вы пер­ вый?» сказал: «Нет, пожалуй, художником по-настоящему больше меня был мой отец. Он столяр, краснодеревец. Делал музыкаль­ ные инструменты (скрипки, гитары), ме­ бель, занимался резьбой по дереву, точил, был модельщиком. Прежде, чем сделать вещь, он обычно ее рисовал, проектировал. Так что первым художником в роду Чеба- новых, наверное, правильно считать моего отца». Как выходцы из Херсонской губернии «казались в Сибири? Дядя Вениамина Кар­ повича, старший из братьев Чебановых (кстати, он жив и сейчас, проживает в ’г. Волжске, ему 95 лет), Павел Диевич за участие в революционных событиях 1905 года был выслан в северный Казахстан, где и определен на поселение в глухой де­ ревушке около Усть-Каменогорска. Вскоре вслед за ним, уже добровольно, к старше­ му сыну выехала вся семья Чебановых. Па­ вел Диевич организовал в своем селе одну из первых сельскохозяйственных коммун в Сибири, многие годы был ее председате­ лем. Среди Чебановых старшего поколения Павел Диевич был настоящим аккумуля­ тором общественно-гражданских идей и чувств, и в том, что его племянник облада­ ет сильным общественным началом, чув­ ством причастности ко времени, даже кон­ центрацией этого чувства, во многом заслу­ га дяди. И сейчас по-прежнему Вениамин Карпович прислушивается к мнению муд­ рого патриарха своего рода. Это, кстати, хорошо «просматривается» в портрете Пав­ ла Диевича, сработанном В. К. Чебановым еще в 1959 году (бумага, уголь, карандаш). В 1924 году часть Чебановых, в том .чис­ ле и Карп Диевич, вернулись на Украину, в родные места. Там Карп Диевич женил­ ся, и у них с Анной Федоровной (которая сейчас жива, ей 90 лет) 28 августа 1925 года родился сын, которого нарекли Вени­ амином. Случилось это в селе Васиятском Приволянского района Николаевской обла­ сти. Давая это имя сыну, Карп Диевич и Ан­ на Федоровна вряд ли исходили из своих познаний в ономастике. Вениамин — силь­ ный, крепкий, счастливый, любимый. Бук­ вально: «сидящий с правой руки». Дав ему жизненную закалку, воспитав волю, трудо­ любие, силу духа, они «посадили» сына по правую руку от его судьбы, сделали его кузнецом своего счастья... В Новосибирск семья Карпа Диевича окончательно переселилась в 1935 году. Начало войны совпало для Вениамина Чебанова с получением свидетельства об окончании семи классов. Дальнейшую уче­ бу в школе пришлось отложить: времена наступали трудные. В 1942 году он — сле­ сарь паровозного депо станции Инская. Тем не менее в сентябре следующего года Че- банов — абитуриент железнодорожного техникума. Но в студенты попасть не уда­ лось: восемнадцатилетний Чебанов стано­ вится курсантом пехотного училища. Еще в школе в своих мечтах Вена «раздваивал­ ся» на желания быть художником и быть моряком. В зависимости от обстоятельств и настроения преобладало какое-то одно из них. Мечта стать моряком могла осуще­ ствиться, когда Чебанов призывался в ар­ мию, но офицер, оформлявший документы, направил его в пехотное училище, сказав: «Ты же знаешь, парень, от Новосибирска до моря далеко...» Ровно через год, в ок­ тябре 1944 года, лейтенант В. К. Чебанов направлен на 1-й Украинский фронт в дол­ жности командира стрелкового взвода... Восемь месяцев на фронте и почти три года службы в армии. Много это или ма­ ло? Наверное, бессмысленно ставить такой вопрос. Война для Чебанова так же, как и для всех советских людей, началась 22 июня 1941 года. Первый бой — под Сандомиром. В Ра- домских лесах — первое ранение, за Оде­ ром, под Опельном,— второе... Надо было овладеть деревушкой, где засели фашисты. Местность открытая, насквозь прострели­ ваемая. Только с одной стороны довольно близко к ней подходило то ли болотце, то ли старица, заросшая камышом. Отсюда лейтенант Чебанов поднял свой взвод в атаку. Он обернулся вполоборота к ше­ ренге залегших бойцов и крикнул: «За мной! В атаку!» Больше комвзвода ничего не помнил: вражеский пулеметчик поймал его на прицел... Госпиталь, переформирование и снова фронт. Снова переходы, привалы, бои, ата­ ки и кратковременные передышки. Победу Чебанов встретил в Чехослова­ кии. В мае 1945 года полк, в котором он служил, был переброшен из-под Дрездена на Прагу, на разгром оставшейся здесь немецкой группировки войск, на помощь восставшим жителям города. И сейчас, спустя вот уже более 36 лет, глядя на Ве­ ниамина Карповича при всех его регалиях (в таком виде он появляется редко, обыч­ но только в день Победы), я пытаюсь представить его тем давним, девятнадцати­ летним. Он не говорит, за что ему вруче­ ны орден Красной Звезды, солдатская ме­ даль «За отвагу» и многие другие награ­ ды... Тогда он еще не был художником, но во время кратких передышек между боями, в госпитале, на переформированиях пытал­ ся отобразить увиденное, делал наброски, зарисовки, оформлял батальонную газету. В каждый возможный час рисовал. На слу­ чайных листиках бумаги, на попавших в руки альбомах. Кое-что пересылал домой, в Инскую, многое раздаривал, многое по­ терялось на дорогах войны. Долго хранил целый альбом документальных рисунков, но и он потом потерялся с обозом. А те не­ многие из сохранившихся набросков, сде­ ланных торопливой рукой в перерывах между боями, стали настоящим докумен­ том эпохи. И они, эти потертые, тронутые временем листки, по праву заняли почет­ ное место на первой персональной выстав­ ке художника (Новосибирск, 1967 г.). ■ Кто-то из поэтов сказал, что, «если мир расколется, то трещина пройдет через серд­ це поэта», добавим — и художника. Так вот, война была как раз той «трещиной», которая прошла через сердце и душу бу­ дущего художника. Война закончилась, но не закончилась служба в армии. Был Чебанов в совет­ ских войсках до лета следующего года в Австрии и Венгрии. Потом переведен в Ки- 131 9*