Сибирские огни, 1982, № 2

Цыден-Жап Жимбиев ТЕЧЕНИЕ Роман Льется на землю молоко. Последний бидон. Все!.. Ночью немного поспала. Да какой сон! Одно на уме. Подоила на рассвете коров, вылила молоко. Не киснуть же ему... Чуть не плакала, а выливала. Солнце поднялось — хуже как будто не стало. Попыталась вздрем нуть. Не получилось. Дотянула до второй дойки. В висках стучит, в за тылке отдается. Шаг шагнешь — будто иголкой в голову тычут. И жара несусветнйя. Коровам тоже жарко. Глядит Сэренцу на стремительный поток воды. Рябит в глазах, го лова кружится. Смочила седые волосы, лицо ополоснула. Немного по легчало. Подумала: зачем осталась? Могла уехать со всеми. Нет, не могла. И коров жалко, а того больше — молока. Сколько уже напрасно пропало!.. * * * Неспокойно на ферме. Скот воды боится, да и люди встревожились: дорогу перехлестнуло водЬй — ни проехать, ни пройти... С трудом переставляя ноги в болотных сапогах, погружаясь в воду почти по пояс, и держа на весу пустые молочные фляги, медленно брел человек. Это был Гомбо-Доржи Шагдарон. К немалому удивлению всего Галтая.взял он в жены старшую доярку Тасархайской фермы Удамбру Надмитову. Ничегр, однако, путного не получилось. Старая Дундай не сошлась характером с невесткой, и, как ни старался Гомбо-Доржи, при мирить их не смог. Дома у него творилось такое, что Шагдарон как можно реже показывался там. Пропадал на фермах и полевых станах, избегая при этом появляться в Тасархае и встречаться с Сэренцу. Полтора года назад, после того, как Удамбра переехала в Галтай, назначили на ее место Сэренцу. В правлении пообещали'дать породи стых коров, обеспечить кормами, создать все условия. Сэренцу выслу шала обещания, сказала: — Что всем, то и нам. Никаких поблажек не просим. Если и вый дем в передовые, то безо всякого обмана. Коров, верно, прислали хороших, черно-пестрых, удоистых. И бы- ка-производителя нового выделили. Все же остальное прошло мимо Тасархая. Не перевели ферму, как другие, на хозрасчет. Не распахивали тут целину, не сеяли кукурузу..Ни- Окоичание. Начало в № 1 5