Сибирские огни, 1982, № 2

— Не подумайте, друзья, что я приехал к вам пьянствовать. И Сэ- ренцу-абгай спаивать тоже не собираюсь... Я не знал про ваш большой праздник, тетушка Сэренцу,—мне только недавно старший лейтенант сказал... Подарка у меня нет... Вы уж извините... А это, он тряхнул бутылку,—аршан, минералка. Полезный напиток. Это и вам можно вы пить, мать Баира!.. Гостей стали звать к столу, но они вежливо отказались. Больше то го, Алексеев посоветовал поскорее кончать с застольем и танцами. Он с Дугарданом верхами мчали из Галтая вперегонки с речкой Тасархай, словно взбесившейся. Алексеева, как и других представителей аймака, направили предупредить об опасности наводнения, а Дугардан, как ме стный житель, помогал ему объехать все стоянки животноводов. Он уже побывали в Халяртинской геологической партии и Дам прервали бурение скважин. Передали распоряжение об эвакуации пионерского лагеря, предупредили отдыхающих на местном аршане и вот добрались до Тасархайской фермы. Алексеев без лишних слов обрисовал положение и дал толковые указания, что делать в первую очередь. Разъяснил он все очень спокой но, и ребята отнеслись к его советам так же деловито и даже весело. — Приступим к исполнению! — По коням! — Да здравствует великое кочевье! Быстро, без суеты, словно продолжая праздник, стали собираться. Сэренцу, пребывавшая до этой минуты словно в прекрасном сне, так необычно было это устроенное в ее честь торжество — очнулась, оглядела уставленный нехитрой посудой стол, брошенные на стульях музыкальные инструменты, мелькнувшие в двери шелковые платья де вчонок... Красный уголок опустел. Одной ей оставаться тут не имело смысла, и она последовала за юными друзьями, как дангина — волшеб ная фея из старинных сказок, идущая спасать родную сторону от грозя щей напасти. ...Неистовый ветер валил с ног. Во тьме ненастной ночи мелькали огоньки фонарей и рваное пламя дымных факелов, слышался голос Алексеева: — Дорога каждая минута. Если кто боится, может остаться. Сказал тоже! Кто из комсомольцев захочет прослыть трусом?! Сви стя и крича, размахивая факелами, парни и девушки выгоняли коров, сбивали их плотнее, выводили стадо на дорогу. Озябшие, промокшие, коровы упрямились, кружили с мычанием на одном месте, в невылазном месиве из навоза и грязи. 'Они, что паслись невдалеке, фыркали, мотали гривами, косили глазами, как дикие, необъезженные скакуны. — Вперед! Вперед! — Гони прямо! — Заходи отсюда! — слышалось с разных сторон.' Яркая вспышка молнии высветила устрашающуК) картину: на бе регу вспенившегося потока смешались коровы, кони, люди... — Не останавливаться! — покрикивал Алексеев.— Только вперед! Дружнее! Г Снова с треском громыхнуло в небесах. Ослепительные сполохи возникали там и сям, и при голубоватом свете их было видно, что ста до перебредает реку. Только что как будто виднелись над водой при свете молний похо жие на кривые сабли коровьи рога, мелькали в багровых отсветах те ни ребят, будто богатырей в латах, и все исчезло, как в воду кануло, растворилось в темноте и ненастье. Сэренцу, вглядываясь в непроницаемую мглу, прошептала: — Спаси их, бурхан!.. - Впервые, однако, как помнила себя, обратилась к богу-заступнику, в которого не верила никогда. Ее взяла под руку Баирма. 62