Сибирские огни, 1982, № 2

— Подожди... Садись. Вот ты не веришь. Мы здесь создадим со­ всем другую ферму. Одна молодежь будет работать. А ты их учить ста­ нешь. , » — Учить? — усмехнулась Сэренцу.— Ерунда!.. Не болтай лишнего. Уезжай-ка лучше домой — ночь уже. Удамбра хватится. Имя было произнесено, и Гомбо-Доржи покорно оделся и вышел. Когда затих звук мотора, Сэренцутоже оделась и вышла в ночную темь. На душе было еще темнее. Пошла наугад, не зная куда. В спину дул ветер, подгонял ее. Забрела в глубокий снег, но вскоре вроде вышла на дорогу. Шагала, продиралась через полузасыпанные снегом кустики харганы, спотыкаясь на колдобинах. Брела и вспоминала, как в год окончания войны перебралась на эту ферму и долгие годы проработала здесь, сколько близких ей людей покинули Тасархай. Наверное, пришла пора расстаться и ей со всеми покинутой фермой. Как ни пытались соз­ дать тут по-настоящему крепкое, передовое отделение колхоза, что ни предпринимали,— не получилось. Видно, не судьба... Ну, а ей все равно, что будет дальше. И идти куда глаза глядят тоже все равно. Вот скоро рассветает, и видно станет, куда ее занесло. Снова брела без дороги, унесшись мыслями в дальнюю даль. Под утро поднялся ветер. Мокрым снегом забивало лицо, а она все шла и шла, пока не уткнулась в какую-то изгородь. Сэренцу обогнула ее и сквозь снежную пелену разглядела зарод сена. Куда же еще могла она попасть? Все та же Тасархайская ферма... Привалилась к изгороди, за­ плакала от обиды, что не судьба ей вырваться отсюда. Зато дома, когда она наконец-то вернулась, издала ее большая ра­ дость. Приехал человек, которого ждала она всю жизнь. Приехал Зан- дан! Нет, не сгинувший без вести на поле сражений муж, а маленький внук. Бывают же такие чудеса — ну вылитый дед! Плотный, корена- стенький, с круглым румяным лицом, Зандан бегал по дому в дедовой фуражке и все расспрашивал про Зандана-старшего. Прямо замучил вопросами. Больше всего интересовало его, где воевал дед, кем он был на войне. Сэренцу взяла его с собой в стайку, и Зандан пришел в совершен­ ный восторг. Корову он видел до того лишь на картинках да по теле­ визору. — Почему она все время жует?— спрашивал он.— Она серу жует; да? А можно, я тоже подою? На щеках Сэренцу появились давно исчезнувшие ямочки. Она сме­ ялась над забавной любознательностью городского внука, охотно отве­ чала на тысячи его «зачем» и «почему». Ей все теперь казалось пре­ красным: и ферма, и работа, и жизнь. — Здравствуйте, тетя Сэренцу! — Вот мы и прибыли, мама Баирмы. — Принимайте помощников! Веселые, шумливые, окружили Сэренцу, хохочут, кричат. Оглуши­ ли совсем. Не сразу и разберешь: которые из них парни, какие —де­ вушки. Все длинноволосы, все в брюках и кедах. Не то на экскурсию собрались, не то на праздник. Оказалось, и не туристы вовсе. Весь выпускной класс Галтайской десятилетки, в полном составе, прибыл работать на Тасархайскую ком­ сомольско-молодежную ферму. Все здешние, местные— и Нансалма Шагдарон, и Валерка Петров, и Туяна Номогонова, и Занданова Баир- ма... Сыновья и дочери колхозных трактористов, кузнеца, учителей. Знала о их приезде, готовилась встретить, а поначалу все-таки рас­ терялась. На лице ее удивление, благодарность и гордость. Она оправ­ ляет новый голубой шелковый тэрлик, надетый по такому торжествен­ ному случаю, и повторяет одно и то же: 55 .