Сибирские огни, 1982, № 2

.— Подожди... Мы еще с тобой поговорим. Глаза Дугардана налились злобой: — Все равно тебе ее не видать. — Забудьте Валю,— твердо произнес Аюр. — Значит, по-твоему, я «третий лишний»? — Вы сами этого добились. Словно в подтверждение этих слов, какая-то девушка выхватила из рук гостя ремень, хлестнула им Дугардана и крикнула: ' — Ты лишний! Беги! Дугардан круто повернулся и зашагал к двери. Общего веселья это не нарушило. Допоздна плясали ёхор. * * * Не зря придумали поговорку: от смеха — кашель. В веселые дни праздника Белого месяца, Сагалгана, Сэренцу сильно простудилась, но болезнь пришлось перемогать на ногах, потому что настало на ферме беспокойное время растела коров. С утра Сэренцу раздала остатки хорошего сена, которое приберега­ ли к этой поре, и решила вскрыть «золотой запас»— бурт кукурузного силоса. Однако силы свои переоценила. Смерзшуюся корку бурта ей, 'хворой, оказалось расковырять трудновато. Увидела, что к ней идет Ленхобо, тоже С вилами, обрадовалась. А у Красавицы Лабшалуу было свое на уме: опять засобиралась рас­ статься с фермой. Была она слегка под хмельком, что стало уже почти привычным для нее состоянием, и это придало ей решимости заявить старшей доярке о своем уходе. Ленхобо совсем было собралась выпа­ лить, что дня больше не останется, но увидела, с каким трудом, еле дер­ жась на ногах, ворочает Сэренцу силос, молча присоединилась к ней. За работой вспомнили прошлые годы. Вспомнили, как вместе с Удамброй ездили морозным днем за сеноуг, как из-под глубокого сне­ га доставали заплесневелые пласты сенной трухи, как намаялись тог­ да... Не сравнить, насколько легче стало с кормами. Взять тот же си­ лос— о нем и слыхом не слыхали! Но, хотя вскрыть бурт было куда легче, чем мучиться тогда со слежалым зародом, умаялись женщины. — Тетя Сэренцу,-—в минуту передышки спросила Ленхобо,— Что вы за человек? Вы же больная. Зачем работаете? — Да какая это болезнь — просто кашель. Скоро пройдет. — А еслк еще хуже заболеете? Пошли бы лучше домой. Сэренцу'покачала головой. — Нельзя... Что будет, если все сляжем? Мать Дугардана совсем, обезножила, а работает. Валю пришлось за доктором послать, а то от скотских лекарств, которые Ханда пьет, как бы совсем худо ей не стало. — Вы всегда за самую тяжелую работу беретесь. За всех нас бес­ покоитесь... Что вы за человек? —повторила Ленхобо.— Может, вы так делаете, потому что старшая? Или как партийная? — Может быть...— Сэренцу, не договорив, закашлялась. — Я бы так не смогла... — Я вот что тебе, подружка, скажу. Пила бы ты меньше. — А чего мне не пить? — сердито буркнула Ленхобо. — Да ты что! Последнее это дело — женщина-пьяница. — Ха!.. Женщина... Пойми, кто я — то ли мужик, то ли баба. Да несчастнее меня поискать... — Ты ведь молодая еще,— сочувственно произнесла Сэренцу. — Какая там молодость!—отмахнулась Ленхобо и закурила. — Не говори! Еще и родить сможешь. А то бы ребенка взяла на воспитание. — Не справиться мне. Сейчас тем более. Так уж одна и дотяну. Как Бишыханбагай. — Не болтай! — прикрикнула на нее Сэренцу. Ленхобо с силой воткнула вилы в бурт. 41