Сибирские огни, 1982, № 1

пароконный фургон из соседнего колхоза. Навстречу, обдав пылью, про­ несся грузовик с полным кузовом бидонов. За ним — автоцистерна из передового в аймаке совхоза «Эрдэм», с большими желтыми буквами на белом боку: «МОЛОКО». Не вытерпел Боди, свернул на другую дорогу. Пусть ехать дольше, зато ни на кого больше не нарвешься. Серко по этой кочковатой, каменистой дороге шагал еще медленней. Какой был конь! Нет такой работы, что бы он не выполнял. И землю па- ‘хал, и в косилке ходил, и силос топтал, воду, дрова, сено, камень возил. И под седлом был хорош, и в упряжке... Пришла пора и ему делить ста­ рость с дедом Боди. Кони, как и люди, не вечны, а жизнь их много коро­ че. Скоро дойдет Серко до своего последнего перевала... Умное животное. Понимает, как заботливо относится к нему Боди, как дорожат им Сэрен- цу и Баир, старается отплатить за все усердием. А силы не те... Не мо­ жет подняться на небольшой холмик. Сделает несколько шагов и останавливается. Ноги дрожат, из-под хомута течет пот, вокруг рта желтая пена... И подгонять его жалко. Старик слезает с подводы, идет рядом, наклоняется, чтобы убрать с дороги палки и камни, отшвыривает их на обочину. Он и сам стал как заезженный конь. Горько от такой мысли, а про­ тив природы что поделаешь? Никому не признается Боди, что трудно стало ему справляться с молочными бидонами. Недавно поднимал флягу и не удержал. Чуть не придавило. Пора,-однако, оставлять эту работу. Но и сдаваться не хочется. На что-нибудь он да годится! Весной выво­ зил навоз на луга — вон какая трава вымахала, сколько сена накосили. И доярки, и Гомбо-Доржи хвалили его. Может, в пастухи перейти? Тя­ жело будет целый день верхом стадо объезжать. А пешком — еще труд­ нее. Неужели только и осталось, что дома сидеть, очаг караулить?.. Посыпал мелкий дождик. Сеет и сеет. Жесткая накидка из тонкого брезента быстро намокла, давит тяжестью, холодом обдает. Боди глубо­ ко затягивается дымом из трубки с длинным мундштуком, чтобы хоть немного согреться. А дождь моросит, моросит. Повисли капли на тра­ винках, ветвях деревьев, паутине. По образовавшимся лужицам плавают первые опавшие листья. Еще один крюк сделал Боди, чтобы не миновать священное обо. Мог бы он сегодня оставить у черного валуна богатое приношение белой пи­ щей — несколько фляг опростать можно. Но прокисшее молоко для это­ го не годится. Если уж людям не пошло... Старик сокрушенно качает головой, глядя на злополучные бидоны, укоряет про себя непутевых доярок. Надо же — напились! Ругать-то их, если разобраться, не за что. Ну, решили разок душу отвести. Им не то что повеселиться, отдохнуть некогда. Все работа, работа. И нет этой ра­ боте ни конца, ни края... Собрались в Тасархае одна к одной — безмуж­ ние. Пока дети малые были, о них заботились, для них каждую свобод­ ную минуту урывали. Вот и дети подросли, а бабы все вокруг коров толкутся... Ладно, согрешили разок,— пытается найти дояркам оправда­ ние дед Боди.— А сколько молока сгубили? Все равно непорядок. . Постоял у священного камня, а на душе не просветлело — те же мысли, та же печаль. , ...Удамбра всегда вывернется, найдет, на кого вину свалить. И всег­ да почему-то в ответе Сэренцу. В конторе велели передать, чтобы сноха через два дня приехала на собрание. Опять, наверно, ругать ее будут. Да разве она скажет! Не умеет за себя постоять, не думает о себе... И доброго совета слушать не хочет. Чего обиделась? Женщине нужна опора. И он, Боди, не против, чтобы она соединилась с таким хорошим человеком, как Шагдарон. Дорога пошла ровнее, и до фермы осталось недалеко. * * * Всегда так бывает — одно к одному. Телята-отъемыши, как ни ухаживала за ними Маленькая Тетушка, 86