Сибирские огни, 1982, № 1

через край, и вовремя раздался спокойный и уверенный голос Гомбо. Доржи Шагдарона: «Хватит!» — Довольно бить себя в грудь,— сказал Гомбо-Дорцси.— Вино победы тоже хмельное вино и так же дурманит головы. Пора браться за дело. Пора поднимать наше хозяйство. Ему крепко досталось за эти годы... Его, Шагдарона, покалеченного на войне танкиста, избрали предсе­ дателем колхоза еще в сорок третьем. Все понимали, что победа побе­ дой, а самому Гомбо-Доржи, да и любому улуснику, придется еще нема­ ло перетерпеть, немало вынести, пока заживет Галтай, как прежде, пока, оправдывая свое название — «Одон», снова станет ярко светить потуск­ невшая за военные годы звезда колхоза. Хлеба в Галтае почти не сеяли, занимались животноводством. Кол­ хозное стадо изрядно поредело, а на оставшийся'скот и глаза бы не гля­ дели... Собрались партийцы — их, кроме Шагдарона да Сэренцу, было все­ го пятеро. Посоветовались и решили послать молодую доярку Сэренцу Баторову на отстающую Тасархайскую ферму. Надо — значит надо. Она совсем было собралась уже откочевать, как пришла телеграмма от Зандана, чтобы встречала на станции. Когда встречать? Куда едет?.. Шагдарону объяснять не пришлось. —-Какой разговор! Езжай. От меня — привет. Собрала гостинцы в узелок, посадила позади себя в седло Баира и — к полустанку. До железной дороги километров тридцать с небольшим, но путь по­ казался очень далеким. Чем ближе был полустанок, тем сильнее билось сердце. Каждый проносившийся мимо состав провожала глазами со страхом — вдруг опоздала... Пока что ни один поезд не задержался у во­ докачки.’ ...Сэренцу привязала Серка к телеграфному столбу, сняла с коня сына, отряхнула от дорожной пыли голубой шелковый халат-тэрлик и сапожки с короткими голенищами. С того дня, как четыре года назад провожала мужа, не была здесь. Ничего не запомнила. До того ли тогда было? Она оглядывала домики полустанка, прикидывала, кого бы расспросить. Пока раздумывала, по­ дошел бородатый старик, приветливо поздоровался, похлопал Серка по лоснящейся холке, взял под уздцы и, поманив женщину с мальчиком за собой, повел коня в палисадник, заросший травой по колено; — Пусть тут будет. Принес ведро воды, выпоил коню. Позвал: — Пойдемте. Они прошли по платформе, пыльной, замусоренной. Седая' женщи­ на и несколько ребятишек — постарше Баира — занимались уборкой. Старик подозвал двух мальчишек, негромко сказал им что-то, они пони­ мающе кивнули, взяли Баира за руку, начали, мешая русские и бурят- -ские слова, расспрашивать его. Сэренцу остановилась. . , ; , ; — Без нас разберутся,— улыбнулся старик.— Встречать что ли/кого? — Да. Из распахнутого окна доносился высокий женский голос. Старик подвел ее к окну. Хозяйка полустанка, молодая, в черном форменном кителе и красной фуражке, надрываясь, кричала в телефонную трубку. Оборвала разговор на полуслове, схватила со стола свернутые флажки, выбежала на перрон, проводила очередной состав, снова стала говорить по телефону. Прошло минут десять. Женщина повесила трубку на ры­ чаг, закрыла глаза, потерла пальцами виски. — Катя! — позвал старик. — А? Сейчас.' Вышла к ним. — Совсем замоталась... Какие сутки не сплю. Что, дедушка, Анисим? 32