Сибирские огни, 1982, № 1

лендарно-обрядовые песни сибиряков. Тек­ сты этих песен заимствованы из коллекций собирателей, записаны непосредственно у исполнителей, выявлены в архивах городов Сибири, Москвы и Ленинграда, взяты из сборников, книг и журналов, в большинстве своем ныне недоступных массовому читате­ лю. Сборник дает возможность ощутить стихию чарующей народной поэзии, сопро­ вождавшей славянские земледельческие об­ ряды и празднования в Сибири ушедшей, воспринять прелесть и своеобразие драго­ ценных россыпей старинного фольклора русских, украинцев и белорусов, образо­ вавших в специфических сибирских усло­ виях жизни и хозяйственной деятельности интереснейшую этническую общность. «Всякая поэзия только тогда истинна,— писал В. Г. Белинский,— когда она народ­ на, то есть когда она отражает в себе личность своего народа». Знакомясь со сборником «Календарно-обрядовая поэзия сибиряков», мы во всей полноте воспри­ нимаем личность сибиряка, выразившего себя, свое мироощущение в проведении аграрных обрядов, известных и почитаемых восточными славянами, в их песнях, обрет­ ших в Сибири и своеобразие, и свои приме­ чательные особенности. Сибиряки зачинались первопроходцами. Таковыми они остаются и поныне. А ут­ верждались землепашцами и животновода­ ми. В поисках землицы и «вольготной до­ ли» шли «за Камень» — за Урал, оседая в степных и таежных просторах, выходцы из России, Украины и Белоруссии. Земли хва­ тало. Но пашенная давалась с бою, тяжким трудом отвоевывалась она у дремучих ле­ сов и диких болот. Эту пашню сибиряк выпестовывал. И хотя, случалось, родила она богато, не просто было вырастить и убрать урожай. Сибирь оставалась Си­ бирью. Составители сборника, они же авторы превосходных по содержанию вступитель­ ной статьи и примечаний, напоминают, что сезонные обряды, обусловленные зависи­ мостью человека от природы и примитив­ ным развитием техники, имели аграр­ но-магическое значение. «Древний земле­ делец, — пишут они, — обожествляя и олицетворяя природные явления, верил в силу слова и словесных заклинательных формул. Особое значение придавалось аг­ рарным обрядам, цель которых сводилась к получению хорошего урожая и приплода скота, обеспечению достатка и благополу­ чия в семье». Можно себе представить, сколь серьез­ ным и значимым был для сибиряка-кресть­ янина святочный период, включавший в себя рождество, Новый год и крещение, период, продолжавшийся с 24 декабря по 6 января ст. ст. В примечаниях, предваря­ ющих публикацию цикла новогодних песен- Колядок, авторы показав на примере традиционное отправление рождественских обрядов украинским населением в Сибири, обращают внимание на то, что проведение целого комплекса мероприятий на святках, а также и обрядовая поэзия и обрядовая сторона праздника носили утилитарно­ хозяйственный характер. Обрядовые пес­ ни — заклятья по убеждению крестьян должны были оказать воздействие на пло­ 174 дородие земли, на плодовитость скота н увеличение его поголовья, способствовать благосостоянию, счастью и здоровью лю­ дей. Авторы вводных статей к новогодним песням-колядкам, овсеневым, щедровкам, подблюдным, к весенним песням — масле­ ничным, веснянкам, волочебным и велико- дным, семицко-троицким, к летне-осенним песням — купальским, петровским, жнив- ным дают четкое и ясное представление ор их исторических корнях, особенностях, вза­ имосвязях и отличительных чертах, о трансфррмации, которую претерпела обря­ довая поэзия сибиряков. Без Некоторых разъяснений, касающихся, скажем, самих обрядов, даваемых в вводных статьях, написанных на высоком научном уровне, трудно, а частью и невозможно было бы понять в наши дни направленность песен, сопровождавших эти обряды. Но объяснен­ ные, они воспринимаются как истинные жемчужины народного творчества. Календарно-обрядовая поэзия сибиряков] восхищает яркой образностью, проникно­ венным лиризмом, -метафоричностью, чтоі называется, песенным, музыкальным на­ строем. В ней «живые Отзвуки прошлого,; которые несут любопытную информацию: о былых, давно исчезнувших общественных отношениях». Таково суждение составите-, лей сборника о песенной поэзии сибирской масленицы. Но, право, оно вполне относит­ ся к песням и других аграрных обрядов. «Колядка, как сложный и длительный обряд, забыта уже с давних пор,— писал М. К- Азадовский.— В таком виде ее никто уже не помнит. Колядочная песня на Лене оторвалась от обряда и стала просто одно из игровых, сохранив только свое приуро- чение к определенному времени. В это стадии она в двух видах: просто игровая (сопровождаемая иногда переживанием) в соединении с христославием, как прелкя дия или пролог к последнему. В таком В И/ де вошла и в обиход детских песегіОк...» Давно покончено в наших деревнях со' старыми обрядами. Все меньше и меныл остается людей, хранящих в своей памяти бытовавшие обряды, знающих обрядовый песни. Они забываются. Некоторые обряды# а с ними заодно, видимо, и песни, не буду' чи обстоятельно записанными, уже, можно считать, безвозвратно утеряны. Об ,это«І остается глубоко сожалеть. А вместе тем и энергично ратовать за расширени работы фольклористов, этнографов, соби рателей фольклора. В обрядах, песням бывалыцинах сохраняется прошлое, имеюі шее непреходящую ценность, как подлина ная история, всегда служащая современной сти. С ними связано глубокое осознаний каждым из нас и людьми последующий поколений своей преемственности в духой ном развитии, - познание самого Отечеств»' любовь и преданность которому возвеличФ вает человека. Мысли об этом, кстати, еш и еще раз подтверждаются сборнико «Календарно-обрядовая поэзия сибиряков!: Издание, о котором идет речь,— превш сходно. Оно дает достаточно широкое Л географическому охвату и по направленно сти публикаций представление о календар; ной, обрядовой поэзии сибиряков XIX і первой трети XX столетия, раскрывает п<