Сибирские огни, 1982, № 1

, ...И пришла пора съездить на родину Еще утром давнее намерение побывать на Чумыше не было окончательно созрев­ шим, представлялось сложным, пугало далью, а главное — давностью. А уезжал-то как просто! Со свидетельст­ вом . об окончании Барнаульского сельхоз­ техникума и с путевкой на работу заехал домой, отдохнул, в охотку поработал с'ро ­ дителями на пашне и укатил обыденно, на­ легке. Вроде, через недельку, в субботу, к бане вернусь... Вышло не так просто. Позади четыре десятка лет, а побывать на родине так и не удавалось. Но хотя годы шли, расстоя­ ние от дома все увеличивалось и увеличи­ валось, чувство временной отлучки с роди­ ны так и не покидало. И вот — еду. ...Когда.в 1926 году, окончив семилетку, мы отправились на экскурсию в Москву, добрались из Барнаула до столицы на ше­ стые сутки. Сейчас позади то же расстоя­ ние, начался третий день, а до Барнаула — рукой подать, полтора-два часа езды. В ок­ не показались первые постройки Тальмен- ки, стоящей в устье родного Чумыша. Как долго ждал я этой волнующей встречи! * * * Отец, шестой по счету, но не последний ребенок в многодетной семье‘барнаульско­ го мещанина-плотника, десяти лет был оп­ ределен разносчиком в частную типогра­ фию Шпунтивича. Со временем стал набор­ щиком — по тем временам дрвольно гра­ мотным человеком,— не учась ни одного дня в школе. В темноте обывательского безверья сумел различить еле заметный лу­ чик марксистских идей, чутьем рабочего человека уверовал в их великое будущее и, оказавшись в числе революционно настро­ енных, за участие в организации забастов­ ки в 1909 году был уволен из типографии. После двухлетней погони за случайными заработками на лесосплаве, на пристани — грузчиком, на йароходе — масленщиком от­ правился со старшим братом, Федором по зимнему первопутку вверх по Чумышу ис­ кать оседлости. Остановились в старой полукержацкой деревне Камышенке, что в ста верстах от Барнаула, стали' проситься в крестьяне. Вырядив два ведра водки, их приняли в новоселы. Земли было довольно. Была она неделеная, и распоряжались ею тут по праву сильного и богатого. Через пару лет камышенские воротилы поняли - свою оплошность и не раз покая­ лись, что приняли в общество людей, чья деятельность не стала совпадать с их ин­ тересами. Первым вмешательством отца в глухую, застойную жизнь деревни, затверделую на беспрекословии богачам, была попытка внушить мужикам — середнякам и бедня­ кам — их право на раздел земли по душам и по жребию. И хотя земли в Камышенке было достаточно, ■справедливый раздел ее задевал интересы богатеев, лишал их воз­ можности распоряжаться угодьями по сво­ ему усмотрению. Раздел вызвал борьбу. У отца появились недруги. Со временем их стало больше, но и друзей заметно при­ бавилось. Затем отец уговорил крестьян организо­ вать кооперацию. Дело в том, что все товарное молоко у крестьян (а его в летнюю пору бывало не­ мало) скупали предприимчивые богатые мужики, перерабатывали на масло и с большой выгодой продавали в городе. От­ туда везли ходовые товары, раздавали их крестьянам в долг под молоко и снова на-, живались. Кооперация с первых же дней заработа­ ла успешно. Камышенские спекулянты хо­ тя и не разорились, но, потеряв легкую наживу, озлобились на городского при­ шельца. Занявшись крестьянским трудом, отец не потерял облика рабочего человека. Всег­ да опрятный, просто, но не мешковато оде­ тый, подстриженный, умеющий обойтись, интересно рассказать, посоветовать, по­ мочь, он стал ува'жаем в деревне. И вопре­ ки деревенскому обычаю давать прозвища, которые не забывались и после смерти, от­ ца и в глаза и за глаза други и недруги звали Иваном Николаевичем. * * * ...Поезд загрохотал по недлинному же­ лезнодорожному мосту. Под моется мельк­ нула мутная рябь воды, слилась с серыми песчаными берегами и, вместе с грохотом, осталась позади. Да это же Чумыш! Серд­ це екнуло, но и сомнение взяло: он ли? Прежде, с берега или лодки, он казался и шире, и глубже. Тогда, по слухам, с ним в солидности соперничала только Обь. Знал я, конечно, что после долгой разлуки все, когда-то оставленное, кажется иным, теряет значительность, порой становится жалким, стареет. Но сейчас и этой боль­ шой поправки не хватило, чтоб не согла­ ситься, что Чумыш стал и в самом деле не тот, обмелел, захирел. Мимолетная встреча с далеким и полуза­ бытым 'оказалась и радостной, и грустной. Чумыш давно остался позади, а я все еще, не отрываясь от моста, смотрел в его сто­ рону. Многое помнится, как вчерашнее. Как сейчас, ощущаю прогретую июльским солн­ цем теплоту чумышской воды, не очень прозрачную, пахнущую ершами. А разве можно забыть ночевки, проведенные с от­ цом на Чумыше под обрывистым берегом, у .глубоких омутов, прохладные рассветы? Отец у костра на подгорелом таганке варит чай и поглядывает на расставленные вдоль берега удочки. Уговаривает вставать нас с братишкой, заботливо укрытых лег­ ким пиджачком от утреннего холодка. Ры­ балка обещает быть удачной: стрижи, из­ решетившие норками весь яр, летают высо­ ко, Примета верная — будет клев, Незабываемы и часы, проведенные с от­ цом на охоте, на чумышских лугах. Давно покинувший город, он продолжает отно­ ситься к природе все так же, будто по- 121