Сибирские огни, 1982, № 1

Мне интересен журналист-мальчишка. Что здесь мотался с записною книжкой И верил, что работает на план... Но я теперь совсем иначе слышу Значительное в сводках слово — Вскрыша. В нем столько хруста, скрежета и ран. Когда земля — С шиповником, цветами. Ручьями, ягелем, Брусникой, муравьями — Застонет под бульдозерным ножом. Когда она. Зачеркнутая трассой, Становится безликой горной массой, Что к нам вернется в слитке золотом! I Как ты ранимо, северное лето! Теперь я сердцем ощущаю это. Как медленно здесь дерево растет. Я знаю, как мучительно и трудно Следы от гусениц Залечивает тундра, Когда по ней Промчится вездеход. Иду к тебе по берегу разлада. Отвалов угловатые громады, И вырубки, и гари за спиной, Я ждал, что Колыма в житейской прозе — Зачем мешаешь! — Очужденно спросит. Она меня спросила: — Что с тобой! ♦ 7 Сибирские огни № 1