Сибирские огни, 1981, № 12

ВОЛШЕБНЫЕ КАМЫШИ 33 далекое, школьное время, на те наши скамейки, сырые осенью и бе­ лые от лепестков весной. Милая моя, милая! Как же так получилось, 4то мы пошли по раз­ ным дорогам? И вот, через столько лет, они снова скрестились, чтобы, должно быть, снова разойтись уже на веки веков. Я тихонько говорил тебе об этом. А ветер шевелил на твоей голове рыжие завитки. И в твоих глазах появились слезинки. Я спросил тебя: — Ты счастлива с мужем? Ты ответила: — У меня сын, я люблю его больше всего на свете. — Но ты счастлива? —настаивал я. — У меня есть сын,— ответила ты. И я многое понял из того, о чем ты умалчивала. — Когда ты уезжаешь? — Дней через пять. — Я приеду к тебе в Томск. — Зачем? — Мне страшна даже мысль о разлуке с тобой. Тем более о раз­ луке навсегда. — Вот я уеду —и ты успокоишься. Я желаю тебе счастья. — Какое же мне счастье без тебя? — Это тебе только кажется. Тут включили танго, и мы пошли танцевать. Я осторожно прижал тебя к груди. Помнишь? И была кругом великая река, и огненные стол­ бы в воде, и скользящие отражения звезд, и водные, лесные просторы, и твои глаза почти у моих глаз, и музыка, музыка; и я уже задыхался от тоски, предвидя нашу разлуку, и не знал, что мне делать. Я наконец спросил: — Сможешь ли ты изменить свою жизнь? Ты ответила: — У меня сын. — Он может стать и моим сыном. — Отец его любит не меньше меня, а сын —отца. — Значит, выхода нет? Ты промолчала, продолжая танцевать. Твои колени изнутри бодали легонький подол светлого платья. На островах тальники были густыми, как заросли бамбука, сквозь них и не продерешься. Они извергали тучи кровососов, которые клуби­ лись над палубой, жгли наши руки, ноги, шеи, лица. В другое время эта мошка, слепни и комарье могли довести до истерики, но в тот вечер мы просто отмахивались от зудящих кровопийц. Когда музыка стихала, можно было различить ноющее, занудное, тихое гудение. Молодежь ма­ хала платками, кепками, газетами. Всюду слышалось шлепанье ладоней по ногам, по рукам и спинам. Мы тоже ошлепывали себя и смеялись. Мы были молоды и счастливы, и все нам было нипочем... На другое утро я снова проводил тебя до фабрики. А вечером пошли в оперный театр на «Пиковую даму». Из театра вышли, переполненные музыкой. Мы оба любили эту оперу и эту повесть. Я знал певца, который исполнял партию Германа — не раз рыбачил с ним и ночевал в одной палатке. Он пел мне свои любимые песни. Когда этот певец просто разговаривал, у него был удивительно обычный голос. Но когда он начинал петь, звезды становились ярче. Неказист с виду серенький соловушка, как воробей. Но стоит ему только за­ петь... О-о! Я робко пригласил тебя к себе, но ты ласково потрепала меня по ще­ ке, дескать, успокойся, успокойся, и не глупи. Ты не шальная, не ша- 3 Сибирские огни ЛѴ 12