Сибирские огни, 1981, № 12

ВОЛШЕБНЫЕ КАМЫШИ 31 Ты облокотилась на стол и закрыла лицо ладонями. Стыд жаркой испариной бросился мне в лицо. — И ты не прочитал, не откликнулся,—упрекнула ты меня. «И действительно, что я делаю?» — подумалось мне. — Он стар. Он одинок. Так ты сказала, и я как бы взглянул на всю эту историю твоими глазами... Вся эта история с отцом была мной загнана в самую глубь души. Я старался не думать о ней, скрывал ее не только от других, как дур­ ную болезнь, но и от себя. Но она нет-нет да и давала о себе знать, я, порой, ощущал ее, как на ране коросту. Сверху подсохшая, она будто и не болела, а только просто мешала, но сковырни-ка ее... И вот письмо отца и ты, Кленушка, сдернули коросту, и оказалось, что рана совсем не зажила. На прикосновение свежего воздуха она ответила зудящей болью. Образ отца вызывал это болезненное чувство, и поэтому я отца не любил, не любил память о нем. Я понимал, что это скверно, но ничего не мог поделать с собой. А делать что-то нужно было. Жить с этой тай­ ной становилось все труднее... Мы пили с тобой чай. Помешивая ложечкой в стакане, ты спро­ сила: — А почему мой рыцарь не женился? — Потому, что у него есть Дульсинея Тобосская,—и я с удоволь­ ствием потрепал твои рыжие завитки. Помнишь, я показал тебе в окно на белый дом? На пятом верх­ нем этаже, к прутьям балкона, снаружи, хозяин прикрепил скво­ речник. На нем сидел скворец и чистил перышки. — Я зову его Бедолагой. Хочешь, расскажу тебе маленькую и гру­ стную новеллу о нем? Три года назад, весной, прилетев из-за морей, он облюбовал этот скворечник. Слетал куда-то и объявился с молодой хо­ зяйкой. Она нырнула в дырочку скворечника, все обследовала внутри и выпорхнула на волю, села рядом с Бедолагой на скворечнике. Она тревожно и сердито о чем-то свистела, щелкала и даже мяукала. И не­ доверчиво поглядывала на балкон. А Бедолага, конечно, пел ей песню любви. Но она недовольно потрясла хвостиком и улетела. Он устре­ мился за ней. Скворчихе явно пришелся домик не по душе. Рядом люди были и кошки. Через день Бедолага приманил к скворечнику новую подружку. Он страстно запел ей о любви. У него даже шейка раздувалась. Но и этой здесь не пришлось по вкусу. Она помолчала, все взвесила и улетела на ближний огород. Мой скворец где-то пропадал целые дни и объявлялся только вечером. Печально посидит, глядя на закат, а потом нырнет в пустое жилище одинокого бобыля... И чего он прицепился к этому сквореч­ нику?! Нынче весной он снова прилетел сюда из-за морей и океанов. Вер­ нулся с хорошенькой, длинноклювой скворчихой. Та юркнула в дырку, скоро выскочила, оглядела балкон и, не сказав ни слова, унеслась. Огорченный Бедолага помчался за ней. И опять он живет один. — Вот уж действительно бедолага-холостяк! — засмеялась ты.— Надеюсь, к тебе эта новелла не имеет отношения? — Как знать, как знать,— подумал я вслух... Я показывал тебе книги. Ты листала Блока, Есенина, Маяков­ ского, Пастернака. — Господи! Какие имена! Какие поэты зачинали советскую поэ­ зию! А вот и Анна Ахматова, и Цветаева... Никак не могу достать их сборники.