Сибирские огни, 1981, № 12

СИБИРСКИЙ КОРЕНЬ 143 жет спросить читатель.— Почему, скажем, не из Владимира, Ярославля, Суздаля или Нижнего Новгорода, расположенных ближе к Сибири и несравненно лучше развитых в сельскохозяйственном отношении, чем далекий северный городок на Вычегде? Можно попытаться ответить и на этот вопрос. Во-первых, надо иметь в виду, что в ту пору южная часть Сибири была еще под властью воинственных кочевников. И потому пашня заводилась пока лишь в районах Тюмени, Тобольска и Туринска. Природные же условия последних более соответствовали окрестностям Соли Выче­ годской, чем расположенным значительно южнее Владимира и Ярославля, либо С у з ­ даля и Нижнего Новгорода. А во-вторых, еще не существовало в те времена наезженных путей в Сибирь по линии Москва — Владимир — Нижний Новгород. Основные пути лежали много север­ нее. Они шли из Москвы на Вологду, а оттуда по Сухоне через Тотьму и Великий Устюг до Соли Вычегодской и далее уже по Вычегде до бассейна Печоры, или сухо­ путьем через Чердынь и Соликамск вели почти к самому подножию Уральского хреб­ та, а перевалив через последний, приводили к речной системе Оби и Иртыша. Естественно, что всего удобнее и дешевле было набирать партии крестьян для переселения не в стороне, а на самом пути в Сибирь. Причем не просто на пути, а в тех местах, которые были на нем всего ближе расположены к Уралу и Сибири. Са­ мым же крайним русским городом на восточном отрезке этого северного пути в ту пору и была Соль Вычегодская и окружающие ее придвинские земли. Однако, чтобы не оголить сольвычегодскую и окрестные верхнедвинские пашни, крестьян отбирали не подряд, не всех, кто изъявлял желание переселиться на воль­ ные сибирские земли, а выборочно, понемногу от каждого села, по принципу: «От отца сына, от брата брата и от сусед суседов». Желающих было значительно больше, чем разрешалось, и потому, многие крестьяне, особенно в голодные годы, уходили в Сибирь сами, без разрешения и без «подъемных», на собственный страх и риск. Волостные писцы нередко вынуждены были отмечать в книгах своих: «Сбрел от хлеб­ ной скудости в сибирские города». Соль Вычегодская в те годы была не только местом, где набирали крестьян для переселения, но откуда многие бежали в Сибирь сами. Это был город-база, го­ род-склад, ежегодно поставлявший за Урал многие товары для казенных надобно­ стей и, в первую очередь, продовольствие. Так, в 1596 году, читаем мы в писцовой книге, с Соли Вычегодской было отправлено в Сибирь только хлебных запасов 854 четверти муки ржаной, 108 четвертей круп и более 100 четвертей толокна. Отсюда же отправлялись в сибирскую тайгу за соболями, куницами и горностая­ ми промысловики. Сибирь манила к себе многих. Отправлялись туда не только охот­ ники, но и мастера по выварке соли, рудознатцы. Шли холмогорцы, устюжане, пине- жане, жители Тотьмы и Каргополя, Красноборска и Белозерья. Все они вначале доби­ рались до Соли Вычегодской и уже оттуда, объединяясь в небольшие ватажки, а чаще по два-три человека, отправлялись в неведомую Сибирь на поиски счастья.. Но даже и те, кто оставался на месте, жили Сибирью и для Сибири. На посаде, не умолкай, звенели десятки наковален. Здесь ковались для отправки в Сибирь топо­ ры, серпы, косы, ножи, дверные снаряды (скобы, замки, ключи, пробои), а также судовые снасти. Работали многочисленные заведения по изготовлению теплой одеж­ ды, шапок, рукавиц, кушаков, сапог, валенок. Со всеми этими товарами ежегодно отправлялась обозы в Сибирь, где спрос на них был большой, особенно на изделия из металла. Это был, кроме всего прочего, торговый город. На все Московское государство славился он пушными ярмарками. Сюда каждую осень возвращалась часть сибирских промысловиков. На встречу с ними съезжались купцы из всех русских городов и да­ же из-за границы. Начинался оживленный торг. Ярмарка была узаконена царским указом: «Велено иногородним и всяким тор­ говым людям торговать и сибирских выходов с мягкой рухлядью и со всякими това­ ры дожидаться у Соли на посаде». О размахе торговли говорят сохранившиеся в та­ моженных книгах записи: «Крестьяне Юрьева наволока,— говорится в одной из них,— Степан Антипин да Степан Сидоров привезли из Сибири в 1650 году мехов на двух лошадях и продали товару на 1030 рублей (сумма по тем временам огромная)».