Сибирские огни, 1981, № 12

102 АЛЕКСАНДР ПЛИТЧЕНКО думывал, но дело это было решенное. Оставалось перевезти семью и войти в новую работу, в новый мир, полный удивительной реальности, вещности, мир, основательный и определенный, мохнатый... Мать его, дородная старуха, проводила внучку, за ней зашли под­ ружки-пионерки, сама же села у окна и стала обреченно смотреть на асфальтированный двор. «И я — дура дурой,— думала старуха.— Тоже держалась за свое, за свое... И чего, удержала? Весь век на ногах, всю жизнь под коро­ вой... Так ничего и не видела, кроме коровьего вымени. Ребятишки, хо­ зяйство, работа. А люди-то шмыг в город — и по курортам, по санато- реям. Работают в чистом, едят с магазина. Чего не жить? Ей-пра. Провались оно, это хозяйство... Уж на что Петькя был — дурак просто- дырый, а и тот в городу обжился. Мы токо и держались за огород да корову. Чего удержали, не знаю...» Анджела1с подружками сбегала на пришкольный участок. С пол­ часа они, беспрерывно смеясь, окучивали картошку, потом пошли по домам. Анджела отправилась к реке, села на бережок и замечталась. Она представила себя красивой-красивой принцессой в длинном белоснежном платье с кружевами, с бантиками. Потом представила себе красивого-красивого принца с- длинными кудрявыми волосами и что она сильно-сильно любит его. А он сильно-сильно любит ее. Она ви­ дела прекрасный дворец, бал во дворце, все смотрят на нее и на прин­ ца — какие они красивые и как красиво танцуют. Она танцевала, а платья менялись на ней одно за другим — то си­ нее и легкое, как морская волна, то строгое черное с бриллиантовыми украшениями, похожее на теплую ночь, то цветное, зеленое, словно сол­ нечная поляна, и тогда отовсюду раздавалось птичье пение... Розы, розы, розы алые, белые, нежно-розовые медленно снижались на принцессу и принца, и вокруг нежно пахло дорогими духами... Она видела себя и принца в открытой шикарной машине. Принц в джинсах «Трентон», в швейцарском «сафари», с коричневой сигаретой в уголке мужественного рта вел лимузин, а она... а она... Она видела себя в замке, увитом плющом, у камина в окружении маленьких милых детей. Дети были красивенькие в красивеньких плать­ ицах, очень похожие — мальчики на принца, девочки — на принцессу... Огромный летний светлый день стоял над Бочатском. Полдень ми­ новал, и по■ небу тихо поплыли пышные кучевые облака. Очертания их медленно изменялись, облака были ослепительно белы и величествен­ ны, они уходили над рекой за город по синему прохладному небу — ту­ да, туда, за черту горизонта... И девочке казалось, что все, о чем она мечтала, тоже там — за чертой. Стоит только зайти за горизонт, и уви­ дишь особняк, увитый плющом, и принца на красивом коне, и лимузин у высокого каменного крыльца, и играющих в бадминтон на полянке милых детей — и девочек, и мальчиков. И, подойдя к особняку, можно стать совсем взрослой, и самой красивой, и женой принца... Антропка катила перед ней свои воды тоже туда, за Бочатск, за го­ ризонт, вслед облакам, к этому милому и томительно желанному миру... Скорей, скорей,.. . Девочка увидела: к берегу у самых ее ног пристал большой плот. Он был темный и красивый, точно из ее мечты,— дерево покрыто резны­ ми узорами, толстые доски плотно сбиты блестящими крупными гвоздя­ ми, а сбоку плот был украшен маленькой статуэткой русалки... Девочка встала с шелковой травки, и, как очарованная, шагнула на плот. Плот тут же отчалил. Величественно двинулся по Антропке. Девочка сидела на нем, обхватив руками худые коленки. Дверь плыла.