Сибирские огни, 1981, № 11

ДВА РАССКАЗА 41 из меня никудышняя, сватать никто не собирается. А, думаю, хоть этим порадуюсь. А ты что, до пенсии себя сберегать станешь? Решиться на­ до, и все... Сейчас это не в моде, никому не нужно. Им надо, чтобы у бабы вот здесь было и здесь, а остальное их не интересует ни капель­ ки. Для деревенских женихов —важно, а в городе...» «Ну, нет,—мысленно возразила Светик,—если я решусь на такое, то тогда вообще никому не буду нужна. Хотя остаться старой девой, радости мало. И женщиной себя не почувствуешь. Не поймешь, что это такое. Не будешь ведь разговоры заводить из любопытства. Вот уж и не снилось, что об этом переживать буду...» У этих женщин-одиночек, новых знакомых своих, исподволь учи­ лась Светик жизни. От них узнала о всевозможных вариантах избав­ ления от одиночества. Однако ни одну из женщин ни один вариант не выручил. Поначалу Светик не принимала их разговоров, но время шло, она подумала и «одумалась», усмехаясь этому слову. С чего начинать— не знала, но начинать надо было. Светик нервничала, грубила матери, была рассеянной на работе, помышляя лишь об одном. Она проворачи­ вала в уме все возможные варианты замужества, выбирая наиболее подходящий, приемлемый для себя, естественный. Естества ей хотелось. А ведь если не естественно что, то... нехорошо, каждому ясно и понятно. Значит, так... Можно выйти за пожилого человека. Одинокого. Он всю жизнь ходил в холостяках (встречаются такие) или же похоронил когда-то жену, а детей нет. Или же есть дети, но живут самостоятельно, к нему никакого отношения не имеют. Одинокий этот, что называется, перебесился, ему нужна спокойная старость, заботливая жена. Он обес­ печен, квартира, всякие там сервизы* серебро, все оставит тебе, только... Он может и на пятнадцать лет быть старше тебя, и на двадцать, и на... сколько угодно. Детей ему не нужно, пожилому, куда на старости лет возиться с ними. Жену он ни в чем не стесняет, обожает, окружает за­ ботой и довольством. Через несколько лет благополучно умирает, а ты остаешься хозяйкой квартиры и дачи (если есть дача), и всего прочего, что есть в квартире. Можно начинать новую жизнь.‘Такие браки любят студентки и аспирантки, выходя за профессоров. Да и не только сту­ дентки-аспирантки... Пожилой не устраивал Светика. Ну их,—сервизы эти, сама нажи­ вет. Выйдешь, а у него болезней всяких скрытых девяносто девять, и станешь гонять в аптеку каждый день. Да и что хорошего —с пожилым. У него и взгляды другие на жизнь, и интересы... Отбить у какой-нибудь разини мужа. Да, да, отбить. Заворожить его, закружить, чтобы забыл он скоро семью свою, жену и перешел к ней. Отбить бы можно, давно такое практикуется среди женщин, но со­ весть-то должна быть! Забрать отца у детей, а как они? Хотя, если рас­ суждать твердо, совесть тут ни при чем. Никто его силой не тянет, ушел, значит, там плохо, а здесь хорошо. Но отбивать Светик не осме­ ливалась, что-то тревожило ее. Да и не с ее внешностью отбивать. Отби­ вать, получается, надо у той, кто еще несчастней тебя, слабее во всем, некрасивее. Да на такую, как говорится, рука не подымается... Выйти за разведенного. Квартиры, как правило, остаются женам. (Большие квартиры делят, конечно, разъезжаются.) Но бывают и та­ кие, что делить ничего не хотят, скорее бы уйти. Вот тут-то и надо его ловить. Разведенный в волнении большом, душевном, угла нет, без де­ нег,—предложение делает, не задумываясь. Лучше всего, понятно, ког­ да жилье у него... Познакомиться с командированным, ошарашенным Москвой, кото­ рому давно все надоело в его глухой, далекой провинции, прельстить столичной жизнью, переманить. Их сколько угодно, желающих в Моск­ ву. Возле гостиниц погулять вечерами...