Сибирские огни, 1981, № 11

28 ВАСИЛИИ АФОНИН в столешницу, объявлял, что не любит анекдотов, и просил при нем не рассказывать. Это расценивалось как вызов, и вечер считался испорчен­ ным. Мало-помалу он отошел от всех компаний. Они его ничем не обога­ щали, он скучал там и считал время потерянным зря. Закрылся у себя в мастерской, впуская некоторых, к кому еще испытывал уважение. Его перестали приглашать в гости. Он прослыл гордым, капризным, его на­ зывали тяжелым, даже невыносимым, и сплетни, одна другой длиннее, тянулись за его спиной. Это мешало жить, но это было лучше скуки и пошлости. В санатории, не зная, чем заняться в дождливые дни, Егоров позвал раз к себе в комнату поиграть в шахматы соседа по столу, зная, что он играет в шахматы. Пришло их двое. Тот, второй, тоже был из-за их сто­ ла, но сидел на противоположном краю. Все они жили в разных корпу­ сах, встречались только во время еды, разговаривали мало, из разгово­ ров Егоров знал, как кого зовут, и еще то, что один из них работал глав­ ным инженером строительства, второй же был кандидатом наук и заве­ довал кафедрой в институте. Симпатичные на вид люди, обоим лет под сорок, за столом вежливы. Егоров расставлял фигуры, когда они яви­ лись, принеся с собой выпивку. Он пожалел, что затеял с шахматами, но виду не подал, подумав, что люди образованные, может, будет интерес- ( но. Главный инженер, разливая, плеснул немного на столешницу. — Как в том.анекдоте,—вспомнил он и рассказал к случаю. Оба заржали, запрокидывая головы,—здоровые такие мужики. Очередь была за ученым, и тот, выпив, рассказал еще забористее, инже­ нер, едва дослушав, затеял второй, они опять захохотали, забыв о Его­ рове. А он, забравшись с ногами на кровать, так и просидел молча вечер, отхлебнув раза два из стакана. Гости не вышли за пределы анекдотов и всяких историй из своей жизни, где обязательно упоминались женщины, причем, упоминалось о них не лучшим образом. И вот сейчас опять пошлость. 1— Интеллигенция,— бормотал Егоров на ходу, стараясь идти мед­ леннее, чтобы не догнать подруг,— что с тобой происходит? —И —где- то когда-то сышанную фразу: —Интеллигенция, как ты изолгалась!.. И шел, тяжело ступая, переживая и страдая за всех. На второй день, успокоясь немного, Егоров подумал, что, пожалуй, следует позвонить женщине и, может быть, извиниться даже. Не надо бы ему так резко говорить, да еще с малознакомыми. Подумают, груби­ ян, невежда. Черт с ними, с анекдотами. Пусть рассказывают, если им нравится. Ничего не поделаешь, это как поветрие какое-то, всех ох­ ватило. Он позвонил, назвал себя, женщина поздоровалась, но разговарива­ ла неохотно, с паузами, и ясно было, что она обижена вообще и за по­ другу свою. Встретиться согласилась в тот же вечер, после работы, по­ просив Егорова быть на бульваре возле фонтана в половине восьмого. Егоров знал, где находится бульвар, и сразу, не отдыхая от ужина, направился туда. Он пришел в четверть восьмого, сел на скамью напро­ тив фонтана и стал наблюдать гулянье на бульваре, гадая, с какой сто­ роны появится женщина. Глядя, как медленно прохаживаются пары, Егоров неожиданно подумал, что в жизни все-таки много чудес, напри­ мер, давным-давно, когда он был еще восемнадцатилетним парнем, в го­ роде почему-то все или почти все, исключая, разве, ответственных работ­ ников, ходили в белых тапочках, а свидания если назначали, то непре­ менно возле входа в театр, у памятника, фонтана или цветника. Среди дам —вероятно, они и по сей день так поступают —считалось хорошим тоном прийти на свидание на пятнадцать-двадцать минут позже, испы­ тывая таким образом терпение и заинтересованность кавалера, предва­ рительно выглянув из-за угла, чтобы убедиться, ждут ее или уже не