Сибирские огни, 1981, № 11

ДВА РАССКАЗА 17 гораздо более того, что он в состоянии был дать. После его речи при­ ехавший отдыхать выходил с ощущением, что попал в райское место, где каждый твой шаг будут прослеживать люди в белых халатах, где все для тебя, но стоило прожить день, второй, как впечатление меня­ лось: всюду виднелись недоделки, недоработки, дыры, прорехи, начи­ ная с воды, кончая туалетной бумагой, и всюду слышалось одно и то же: «к сожалению, к сожалению, к сожалению». Наступало раздраже­ ние, и отдыхающий, махнув рукой, успокаивал себя тем, что здесь вре­ менно прожить надо всего двадцать с лишним суток, потом он уедет, а остальные и те, кто сюда явится, как хотят, это их личное дело. Конеч­ но, надо ехать к морю. Летом все бытовые неудобства там почти не замечаешь, скрашивает море, а тут единственная радость —минераль­ ная вода, на нее все надежды, да и она, оказывается, не та, а близкая по составу, и черт бы побрал этот желудок, и черт бы побрал эту пе­ чень, что не дают житья, заставляя выпрашивать путевку именно на Кавказ, а не к морю. Но и у моря сейчас не слишком-то разгуляешься, так что надо потерпеть, попить водички, оздороветь и—к морю. Так, наверное, рассуждали отдыхающие всяк себе —Егоров не знал об этом. Раздвинув в стороны до отказа шторы, он лежал после завтрака на кровати в своей комнате, глядел через стекло на Машук, мокрые деревья, думая о Шегарке, о родной деревне на'ее берегах, о деревне Тырновке, от которой осталось три жилых двора, остальные стояли заколоченные, и как там в эту пору тоже идут дожди, холодные, затяжные, грязь на проселочных дорогах до тех мест, куда еще доходят машины (в Тырновку они давно не ходили), мокро в лесу, мокро и пус­ то в полях, оставленных людьми, некошенных, непаханных, зарастаю­ щих полях,—и от этого ему делалось еще тоскливее. На месте роди­ тельской усадьбы бурьян, конопля; и трудно представить теперь, что на этом веселом месте совсем недавно окнами на речку стояла прос­ торная под тесовой крышей изба, а в ней жили люди. Он мысленно бро­ дил по всем любимым местам; по полянам, просекам, перелескам, боло­ там, берегам, начиная от верховья Шегарки, передвигаясь через еще ра­ нее заросшие Юрковские поля, через Тырновские до самого Вдовинско- го—эта деревня пока держалась. Обратно в Тырновку он возвращался по дороге, по которой ходил столько раз туда и обратно, когда учился во Вдовинской семилетней школе и жил неделями в интернате. Мыс­ ленно он всегда останавливался на краю согры возле нетолстой прого- нистой березы, с редкими под вершину сучками, где ворона свила гнездо: он полез к гнезду, сорвался и подвернул ногу. В тот день он купил во вдовинской сельповской лавке складной ножичек за семь двадцать — деньги, скопленные в течение года, решил попробовать его остроту, свернул в сторону к согре, чтобы срезать таловые пруты себе и прия­ телям. Они долго стояли под березой, гадали, есть в гнезде яйца или нет, решили, что есть, потому что ворона, когда они еще приближа­ лись, громко разговаривая, вылетела из гнезда. Еще спорили —кому лезть. Лезть выпало ему, Вальке Егорову. Когда он упал и стал кри­ чать, ребятишки выбежали на дорогу, а потом пустились в деревню. Пока они добрались до деревни да пока приехали за ним на телеге, он все лежал под березой на мокрой, бурой, прошлогодней траве и осипло уже плакал. Было ему тогда тринадцать лет, и учился он в шестом классе... В те дни и позже, оканчивая семилетку, шагая по той же дороге с клеенчатым портфелем, он думал о том, как вырастет большим, купит суконные штаны, станет каждый день вволю есть суп с мясом; пряники и вообще станет жить хорошо. Суконные штаны ему купили, когда он пошел в восьмой класс. Нельзя сказать, что сам он захотел учиться даль­ ше — ему было как-то все равно. Лучше бы в бондарку, где столярни- 2 Сибирские огни № 11