Сибирские огни, 1981, № 11

ЗАПИСКИ ФОЛЬКЛОРИСТА 169 Так меня отдали, я живу... Свадьба у нас заводится. Сначала запой у нас был. Теперича нас запили. Сколько ж я была? Наверное, месяц. Чуть не с месяц я сидела просватанная. Сестра Мария Федоровна Елистратова подтверждает: «С месяц». — Да, он ко мне ходил, жених, подарки носил... А я не пью, не ем, подарки мне не надо, плачу день и ночь, мама плачет, сестра вот эта плачет. А я закроюсь, чтоб нигде меня никто не видел и вот сижу себе, думаю: что же мне делать? Как же я пойду замуж? Что же мне делать? Я не хочу идти замуж, не люблю его! Отдали не за того, с которым я гуляла — все же я гуляла с одним, любила 'его. А этого не хочу никак! Ну, что же теперь делать? Все же просватали меня. 'Сделали — свадьба начинается. БатюшкиПІ Колокольцы гремят! Все начинается. А мне косу расплели! Все к свадьбе, цветы наделали, парочку (юбку с кофтой.— М . М .) на меня сшили хо­ рошую... И всё, приехали с колокольцами за невестой, за мной приехали, за Анной Федоровной Данилиной. Ой, я си>::у — у меня тогда еще и груди-то не выросли доб­ ром ничё — такая молоденькая, еще такая девочка молоденькая, по себе чувствую, все на мене дрожит. Утром меня начинают девушки все докладывать к венцу. Взяли меня под ручку, а я: Мила ты моя'матушка. А милый ты мой папашенька, А собираюсь да я в чужи людушки. И-и, а уж как не хочется, - А уж сердце-то у меня изнычат! А я плачу, а они меня благословили все к венцу. Приехали туда — а кони летят: сытые были, хорошие, дуги нарядные! И привезли меня туда... ' А народу в церкви — страшное дело! Рассказчица Анна Федоровна изумительная, арсенал выразительных средств не­ исчерпаем: жест, мимика, богатство интонаций, элементы игрового перевоплощения,— словом, совершенно неповторимый театр «одного актера». Когда мы поздно вече­ ром возвращались в приютивший нас школьный интернат, А. П. Новиков восхищен­ но произнес: — Дай послушать запись нашему брату, и скажи, что читает народная артистка СССР, никто не усомнится. Чудо какое-то! Это мнение было общим. Несколько дней члены нашей экспедиции как на празд­ ник шли к Данилиной и ее родственницам. Те пели много и охотно, разыгрывали сва­ дебные ритуалы, показывали святочные и хороводные игрища, учили заплетать косу «вдрибушку» — «косу рубчатую», «косу трубчатую», сшили «жуток» — матерчатый обруч, которым повязывали толову невесты в обряде символического перевода ее в разряд женщин. — А почему жуток? — Не знаю... а помню, жутко было. Расчесали, заплели две косы, сваха уложи­ ла их по-бабьему — и жуток... Страшно стало. На четвертый или пятый день полюбившееся нам трио вполне признало нас за своих близких. Женщины пели протяжные лирические песни, свадебные, вечерочные, хороводные, охотно рассказывали о своей жизни. Как-то в один из дней не явились к назначенному сроку А. А. Ковалев, старший музыкальный редактор Новосибирского радио, и главный хормейстер Сибирского народного хора В. Г. Захарченко. Пришлось ехать «на розыски». Нашел их в избе Анны Федоровны. Женщины устроили импро­ визированный вечер частушки. Они их пели — как орехи щелкали: быстро, с задором, с прихлопом и приплясом, одну заковыристей другой: Запрягу царя в телегу. А царицу в тарантас, А Распутина — в пристяжку — И поеду на Кавказ. Бригадир, бригадир — Старая калоша. Без пол-литры не дает Даже брату лошадь!