Сибирские огни, 1981, № 11

ЛЕНИН В ОКТЯБРЕ 9 Два шрама... Вижу мерзость рожи — Из года пятого жандарм. Кто отозвался! Зина, вы! Едва сошла я с баррикады. Он мне наручники надел. Былое лихо помнить надо... В о д и т е л ь С а ш к а Виновен я. Недоглядел. Светать светает— все же рано... Неясно вижу я тебя. Мужик по говору... Г о л о с из р а с с в е т а : * * * Гляжу, на память некороткий. Охрана... Я Сашка Сизый — вот кто я. С вершин годов, издалека. Себя я помню пятигодкой. В о д и т е л ь Разлив лет — полная река. И зим пяток... Трескун-морозов Ожоги тер снежком в лесу. Но запах сена первых скосов Шумливы, слышь, людские волны. И все разливы на волне. Как на крыле. Все не безмолвны... А с Зиной что! К последней роще донесу. Ручьи бродили в детском поле, С а ш к а С и з ы й Их струи мыли ноги мне. А юность — Питер и подполье. В мертвецком сне. Сон непробудный. Заря в окраинном окне. Как детство, юность незабвенна. В о д и т е л ь Идя вперед, взгляни назад. Дам помоги. Принес я в Питер запах сена — Листовкам майским аромат... С а ш к а С и з ы й На встречи питерские с Зиной Глянь добрым глазом, друг, не сглазь. С рожденья партии партийной Д а... Да... Будь другом, помоги. Ей не проснуться... Я безногий... Да и вдобавок без руки. Она достойно нареклась. Она прошла, не числясь хворой, Сибирь злых зим... А в октябре. (Водитель переносит в машину Сашку Сизого и тело Зины) При гулких отсветах Авроры, Ей жить бы, петь бы на заре. ВТОРОЙ СЪЕЗД СОВЕТОВ Что ж смолкла песней недопетой! От острой пули гаснул взор... Вплетались в косы ленты зорь... И хлынули лучи рассвета. Морщинясь, с болью холодела Весь залит зал электросветом Высоких, неподвижных люстр. Есть место лыку в зале этом. И лапоть стал и скор, и шустр. Гладь умного ее чела. Что ж ты поведать нам хотела! И не поведав, отошла. Утихла буря чувств. Морщины Сойдут, как грани волн с Невы. — Где Зина! — Здесь! Как будто с коих век знакомы! Осматривался съезд... Хотя Он был хозяином здесь. Дома! Все знали точно: не шутя Уже разыгрывалась буря. Из белых пен вязалась вязь— И все ж смеялись, балагуря. Тревогу прятали, смеясь. — Расея! Здравствуем. Пришла машина! Откуда!