Сибирские огни, 1981, № 10

80 ЕЛЕНА КОРОНАТОВА — По тракту много попутных машин ходит. Хлеб же возят. Ты только не вздумай к Глафире наведываться. А то все испортишь,—на­ путствовала она Нину. Возвращалась Нина домой, в душе прославляя Марту. Умная! Доб­ рая. Практичная. По-хорошему практичная. Всегда она права. И ей, Нине, надо многому учиться у нее. И во всем ее слушаться. И все же Нина не выдержала: положила в мешочек пирогов с кйр- тошкой, подсолнух и в полночь, крадучись, огородами направилась к «каталажке». Как-то местные жители показали ей эту избушку, сло­ женную из бревен, с единственным небольшим окошком. «Каталажка» стояла на отшибе под горой. Нина, озираясь, как-бы не натолкнуться на сторожа, обошла ее. На двери —внушительный замок. Никого. Подобралась к окошку. Тихонько позвала: «Граня!» Никакого отзвука. Позвала громче. — Нина, Ниночка,—послышался шепот,—вот сижу... Смешно, правда? —,Глафира всхлипнула. — Поесть тебе принесла. Но как передать? — Не надо. Мне всего мои бабоньки натащили. Стекла-то нет. В окне —жестяные прутики. Я бы, пожалуй, их выдрала, если бы моло­ ток или топор... И в горы...—Глафира хмыкнула. — Не вздумай удирать. Тогда скажут, что виновата,—Нина при­ слушалась: почудились чьи-то шаги.—Кажется, кто-то идет. — Наверное, сторож. Иди! Что будет? Что будет? Они же меня об­ виняют, будто это я... Бородулина заставили заявление написать.— В голосе Глафиры недоумение, страх, отчаяние, негодование. — Слушай, я ночью поеду к Платоновой, в Лесогорск. У меня там знакомый, в областной милиции.—Нина обернулась. Шаги приближа­ лись.—Ты жди,—шепнула она и просунула ладонь между жестяными прутиками. Гранька прижалась к ее ладони влажной щекой. ГЛАВА ВТОРАЯ Андреев молча Слушал, и зрачки его светло-зеленоватых, с легкой косинкой, глаз стали острыми. Нина торопилась выговориться, не за­ мечая, что с ее отяжелевшего от дождя плаща течет на пол. Ее несло, говорила обо всем сразу: о том, как любят больные Глафиру, какой она прекрасный врач, что совсем не виновата в смерти Ульяны Бородули­ ной;—наоборот, не решилась переступить через закон; о том, что боя­ лась писать —все равно письмо не дошло бы, как, наверно, не дошло письмо о Соркине. Вот кого следует посадить. Но сейчас главное —ос­ вободить Глафиру... — Нина Николаевна,—перебил ее Андреев,—вы ели? — Что, у меня такой голодный вид? —Нина попыталась улыбнуть­ ся и поискала глазами зеркало. Но зеркала в холодно-пустоватом ка­ бинете Андреева не было. — Вы, видать, сильно устали,—хмуро произнес Андреев,—давай­ те-ка помогу вам плащ стащить. Идемте-ка сюда. Он провел ее через дверь, оказавшуюся за шкафом, а потому скрытую от посторонних глаз, и они очутились в небольшой опрятной комнатке. Диван, обитый черной клеенкой, шкаф, стол и умывальник в углу составляли все убранство. «Он здесь и живет»,—подумала Нина. Андреев достал из шкафа чистое полотенце и, сказав: «Можете умыться»,—вышел. Нина глянула в зеркальце над умывальником: ну и видик! Лицо в грязных пятнах. Да, было где вымазаться,,. Из-под берета висят спу-