Сибирские огни, 1981, № 10

24 ВИТАЛИЙ ЖИГАЛКИН Сверху Андрею хорошо было видно, где ему предстояло бурить но­ вые серии скважин: то там, то там на уступах экскаваторы дочерпыва­ ли бесформенные навалы дробленой породы. Когда Андрей приехал сюда после института, отрабатывался только третий уступ. А потом опускались на четвертый уступ, на пятый, зимой нарезали шестой, тот, где в зумпфе сейчас скапливалась вода,— карьер давно уже углубился ниже уровня КРИВ01”1 протоки. Пятый уступ Андрей начинал сам, впервые. Он хорошо, организованно провел тогда бурение скважин, волну­ ясь, не раз проверил каждую из них, опуская до дна в гулкие, гудящие, как трубы, колонки металлические грузики на шпагате, тщательно, ров­ но по расчету, наполнял скважины взрывчаткой, но в тот день неожи­ данно отключились насосы, и все заряды по траншее залило водой. При взрыве получились отказы: многие скважины, вразброс, так и остались, как мины, и настоящей траншеи, с уклоном уходящей в глубь земли, не вышло. Андрей переживал это как собственную неудачу и потом, при разборке отказов, все дни выстаивал в забое, сбоку экскаватора. Ма­ шинист, вспотевший, как окропленный, почти после каждого зачерпнуто­ го ковша останавливался, часто выпрыгивал из кабины, закури­ вал. Руки у него, когда он подносил спичку к папиросе, сильно тряс­ лись. — Ну как, ничего?.. Не взлетим? —деланно бодро спрашивал он. — Нет,— отвечал Андрей. Он старался меньше разговаривать, отворачивался, чтобы маши­ нист не уловил его состояния. Этот уступ с тех пор, с чьей-то легкой руки, и прозвали его крестным. Все рабочие, и даже сам Андрей на планерках, так и говорили: — Сегодня на третьем и четвертом уступах надо сделать то-то и то-то, а на крестном — то-то и то-то... «Теперь он останется моим крестным, может быть, до конца отрабо­ ток»,— тщеславно подумал Андрей. Он сдерживал себя, не спешил: обошел каждый буровой станок — такой же огромный, как экскаватор, тяжеловесный, только с высокой, в арматурной решетке, мачтой вместо ковша, потом проверил1готовые для взрыва серии скважин, переходя с уступа на уступ то по лестнице, то по развалу породы и помечая для памяти в блокноте задания масте­ рам, внизу, у насосной станции, даже постоял, выкурил папиросу, но все равно к планерке, в контору, пришел на те же, от пробуждения, полчаса раньше, чем обычно. Организм, наверное, за шесть лет как-то сам при­ способился отмерять время на эти разные неизменные каждодневные дела. Возле конторы, за палисадником, несмотря на такую рань, сидел Старков —тщедушный, сутуловатый, окутанный дымом, как дерево туманом. Он только на время взрывов расставался со своей обкусанной и блестящей, словно леденец, трубкой —и то, в блиндаже,'подключив уже магистральную сеть к машинкам, проверив ее, не вставлял в гнездо ручку до тех пор, пока не раскурит в трубке табак. А потом уже, с на­ слаждением затянувшись, накручивал машинку, нажимал кнопку и спо­ койно, как кочевник в поле, слушал грохот обвалов и резкие удары от­ дельных камней, точно отдаленную, у горизонта, уходящую грозу. А от этой его привычной манеры было всегда легко проводить с ним даже самые опасные взрывы. — А ты чего тут? — спросил Андрей, остановившись и поздоровав­ шись с ним.—Тебе ведь еще гулять да гулять. Старков передернул плечами, вынул изо рта трубку. — Не знаю,— сказал он.—Привычка, должно быть... Это как заку­ рить спросонья...