Сибирские огни, 1981, № 10

Илья Фоняков I С ДОБРОТОЮ РАЗДРАЖЕННОЙ... Летом 1959 года пришла в город Ново­ сибирск удивительная телеграмма. Жена встретила меня на пороге нашей новень­ кой однокомнатной квартиры, держа над головой прямоугольный листок с наклеен­ ными строчками. Мне пришлось исполнить небольшой ритуальный танец, прежде чем листок попал в мои руки. Я прочел над­ пись: «член редакционного совета Смеля- ков», — и мне показалось, что у меня остановилось сердце... Чтобы не быть заподозренным в неоп­ равданных преувеличениях, поясню кое- какие обстоятельства. Мне было двадцать три года. Второй год — по окончании Ле­ нинградского университета — я работал литсотрудником областной газеты «Совет­ ская Сибирь». За плечами была первая книжка стихов «Именем любви», выпущен­ ная ленинградским отделением «Советско­ го писателя», — сигнальный экземпляр ее я получил чуть ли не одновременно с уни­ верситетским дипломом. Сейчас я, честно говоря, опасаюсь открывать ее, не потому что в ней есть что-либо постыдное, от чего хотелось бы отказаться, но просто — мно­ го там наивного, ложно-многозначительно­ го, не юношеского даже, а детского! А тогда, разумеется, гордился. Конечно, я был знаком уже со многими поэтами — ленинградскими и сибирскими. Однако имя Смелякова было окружено для меня ле­ гендарным ореолом. Мы читали его стихи в студенческие годы, цитировали их на за­ нятиях литературного объединения: «Там, где звезды светятся в тумане, мерным ша­ гом ходят марсиане...» Или: «Из восстав­ шей колонии, в лучший из дней, лейтенант возвратился к подруге своей...» Или — редко вспоминаемое сейчас: «На мыльной кобыле летит гонец: «Король поручает те­ бе, кузнец, сработать из тысячи тысяч ко­ лец платье для королевы...» Мой друг Валька Горшков читал, подвы­ вая от восторга, строфы из печатавшейся как раз тогда «Строгой любви»: Наверно, так, сужая взгляд, при дымных факелах Конвента глядел мучительно Марат на роялистского агента... Телеграмма от Смелякова — это было в моем сознании все равно, что телефонный звонок непосредственно с Олимпа. «Прочитал рукопись книги Молодой Гвардии тчк, — гласила телеграмма, — прошу разрешения напечатать Дружбе На­ родов (следовал список из девяти назва­ ний.— И. ф.) срочно вышлите адрес жур­ нала неопубликованные новые стихи при­ вет...» Единственное, что огорчило меня тог­ да — все перечисленные стихи были уже напечатаны в журнале «Сибирские огни». Но ведь в телеграмме сказано: срочно вышлите новые! И, главное, судьба книги, которую я решился отправить в столичное издательство, наверняка решена самым благоприятным образом. Сам Смеляков читал, и рукопись ему, судя по всему, по­ нравилась. Наверное, он написал внутрен­ нюю рецензию — не для своего же удо­ вольствия читает знаменитый поэт рукопи­ си безвестных авторов... Как выяснилось, я ошибался. Вскоре я получил из «Молодой Гвардии» свою рукопись с довольно-таки свирепой рецензией другого, не столь известного поэта. Об отзыве Смелякова там не было и речи. Я был так убежден, что произошло недоразумение, что немедленно послал Смелякову письмо. Ответа не было. Точ­ нее, я получил его года полтора спустя при нашей первой встрече. Никогда не забуду, как сердито шагал Смеляков взад и вперед по большой ком­ нате своей квартиры на Ломоносовском проспекте. Он был не в духе: по его сло­ вам, кто-то С утра сказал ему по телефону, что он похож на тенора. Не знаю, кому могло прийти в голову такое нелепое срав­ нение: трудно представить себе что-либо менее похожее. Может быть, как подума­ лось мне много позднее, дело было в по