Сибирские огни, 1981, № 10

ЗАПИСКИ ФОЛЬКЛОРИСТА 175 Я — колхозница. Не отпираюся, Но тебя любить Не собираюся! Опасность воровства, пьянства, алкоголизма, их несовместимость с социалисти­ ческой моралью раньше всех отмечены «простыми» людьми. И не только отмече­ ны — по-народному прямо и резко осуждены, высмеяны. И снова в привычной пе­ сенной форме. Особо показательна в этом отношении песня «Звеньевою я была, буряков я накрала, самогонки наварила — всю бригаду позвала». Песня обращена своим острием в сторону тех, кого «вывели в люди», но которые людьми так и не стали. А сколько тысяч частушек посвящено этим же темам! Восьмого февраля 1973 года только за один вечер от одной Антонины Ивановны Крупницкой я услышал их более ста. Пошла на покос В беленьком платочке. Люди думают, кошу, А я сплю на кочке. Всюду шум и галдеж — Ничего не разберешь: Поют, пляшут старики... Где же наша молодежь? — Мы бы пели и плясали.— Говорят нам внуки,— Если б дали нам спиртного По стакану в руки! Слушал я эти частушки и вспоминал слова талантливого советского поэта Ва­ силия Федорова о том, «как писалось». Перефразируя поэта, можно сказать, что А. И. Крупницкая не частушки сочиняет, а все, что «наболело, отлежалось», откалы­ вает от собственного сердца, чтобы отдать людям. А многие ли слышат боль и крик ее? Ее и многих таких, как она? Не тонут ли их голоса в грохоте парадных речей и реляций?