Сибирские огни, 1981, № 10

ЗАПИСКИ ФОЛЬКЛОРИСТА 155 хоть и богу не молись. А на чем возить? Вон его — горы! Лошадей-то, почитай, пере­ вели, А ты тракторы на линейку поставил. Вот и сидим без хлеба. Зимой износятся, как пахать станут? А ты их отремонтируй. Да и пашут-то, срам да и только: одни ка­ навы да огрехи. В поле огрехи —■в кармане прорехи. Снег не успел сойти — сеитьі Для сводки все, для суревнования. А сводка хлеба не родит, а дураков плодит. Разве неизвестно, что поздний сев у раннего не займает. Раньше, раньше! А куда еще раньше?! Заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьет. Кого ни спросишь — «сверху», мол, так приказали. А сверху-то наши поля и не разглядишь, их лесом при­ крыло. Отец мой, царство ему небесное, говаривал: живи, сын, своим умом, хоть маленьким, да незаемным. Иль чичас голова не для этого, а только шапку носить? Рожь надо сеить, рожь! Спокон веку она у нас родила. А пашеничку-то мы в Елба- ни купляли. Недалеко, чай, только речку переехать. Не родит у нас пашеница — и все! А мы ее бедную из года в год — по одним и тем же полям: расти, туды твою... Да ты бабу, самую что ни на есть заваляшшую, спроси, и та скажет: хлеб по хлебу сеить — ни молотить, ни веить; хлеб по хлебу сеить — хлеба не едать! Вот. Я представлял на собрании и МТС, и районные органы власти, и весь гнев был об­ ращен на меня, но я это понял значительно позднее. Филологические интересы возобладали. Я торопливо записывал речь. А с языка вошедшего в раж старика так и сыпались скатным жемчугом несущие мудрость многих поколений хлеборобов и многих миллионов думающих людей пословицы, поговорки, образные речения. — Получишь охвостья,— почти кричал Логачев,—а где смолоть? Раньше-то на Ка- менушке восемь мельниц стояло, и все работали... Каменушка впадала в Обь недалеко от колхозной конторы. Текла она в скалах, которые летом покрывались сначала белой, а потом желтой кипенью цветущей жимо­ лости, акаций, разнотравья, а воздух над ней густел от пьянящих ароматов. Видел я и остатки мельниц. От одной еще сохранился сруб. С бревенчатой плотины с шумом срывался на скользкие камни дробящий солнце водопад. Я водил туда летом своих детей, чтобы приобщить к редчайшей красоте природы. — Со всех деревень к нам ездили на помол... Разорили мельницы. Механизируем! Механизировали: «Кировец» купили. А у него тоже головка слаба, стоит пятый месяц. Да и работам, дык... моториста дёржим, плотим. Топливо возить надо из-за речки — моторную лодку с мотористом дёржим, плотим. Горючевоза дёржим... Говорили: один с сошкой, а семеро с ложкой —это про нас. Сколько за год наш «Кировец» намолол? Я на своей мельнице за неделю больше молол. А сколько затратили? Трех мужиков дёржим! А я ведро дегтю в год тратил... А как за надои боремся? Уже по пять раз в день коров доим. И баб, и скотину замаяли. А чё пустые титьки дергать: у коровы молоко на языке!... Вот и весь мой сказ. Логачев торопливо присел и как-то беспомощно, даже просительно, огляделся по сторонам, словно ожидая удара. И, оказывается, не зря. Председатель собрания (а вообще,—заместитель председателя колхоза) во все тяжкие бросился защищать начальство и в первую очередь меня. Говорил он витиевато, кудряво, напористо, от­ чаянно жестикулируя и не стесняясь в выражениях. Люди притихли, а мне стало не­ ловко и остановить его, оборвать было неудобно. Блестящий фейерверк пустых фраз оглушил людей, меня эти фразы бесили. Я почти с мольбой посмотрел на предсе­ дателя колхоза А. В. Монахова, человека потдоброму мудрого и по-мудрому добро­ го, ухитрявшегося находить выход из любого безвыходного положения и пользовав­ шегося любовью и уважением колхозников. Но Александр Васильевич лишь развел руками. В это время сочный женский голос с задних рядов как бы для себя, но так, чтобы услышали все, бросил: — Разгулялось море в рукомойке! — Что! Что? — вспыхнул выступающий. — А то,— голос мужской,—откукарекал и с колокольни долой! — Мели Емеля —твоя неделя! — иронически подбодрил другой. И посыпалось: — Крой до горы, да штаны подбери! — Не дай бог, ночью приснится —от страха изойду. — Голодной куме —хлеб на уме, а вдовой бабе —мужик.