Сибирские огни, 1981, № 10

Ж И З Н Ь Н И Н Ы К АМ Ы Ш И Н О Й 99 Нина просила, чтобы ее положили вместе ' с сыном. Ей отказали: подобное разрешают в том случае, если дети грудные. И потянулись долгие тревожные дни. Свиданий не разрешали — карантин. Ей неизменно говорили: «Состояние ребенка тяжелое». После колебаний сообщила Вадиму, он прислал пятьсот рублей. Их хватило на буханку хлеба, два литра молока, стакан манки и три чайных ложки сахарного песку. Не думая, что вынуждена будет задержаться в Энске, Нина свои продовольственные карточки оставила Тихоновне. Попросила Варю, если попадутся, купить хлебные карточки. Варя рассердилась: «Живы будем —не помрем, вон картошки целое подполье». Однажды, возвращаясь из больницы, Нина,.не отдавая себе отчета, зачем это делает, свернула на ту улицу, где когда-то жил4Петренко. От ворот остались лишь столбы, и с улицы хорошо был виден знакомый флигелек, входная дверь на крыльцо приоткрыта. Нина поспешно, словно опасаясь, что раздумает, пересекла двор, взбежала по ступенькам на крыльцо и, пошарив в полумраке сеней дверь, потянула ее на себя. Видно, и у рук есть своя память. В тесной прихожей споткнулась о сапоги. На вешалке —мужская одежда, «Мо­ жет, она здесь не живет?» Но тотчас из комнаты раздался голос Ан­ фисы: — Кто? Проходи. Голос тоже помнится, приказной. Нина шагнула через низкий по­ рожек. В нос ударили дразнящие запахи жареного мяса и сдобы. Анфиса сидела за столом и пила чай, рядом с ней тарелка с горкой румяных булочек и вазочка с вареньем. Все эти подробности Нина вспомнила после, сейчас она видела лишь Анфису. Она располнела и огрубела, но все еще была красива. В голубых, чуть навыкате, глазах мелькнуло недоумение, она поставила на стол блюдце, из которого тя­ нула чай. — По какому вопросу? —произнесла она недовольно.—Сколь го­ ворила...—Анфиса оборвала себя. Узнала! В ее глазах мелькнуло не только недоумение и недовольство, но и тревога. Нина молча смотрела на Анфису. Та отвела глаза в сторону. — Ты чего пришла? —спросила она. Нина молчала, подыскивая и не находя нужных слов; с ней такое бывало в минуты сильного волнения. — Тебе чего? Если про Ивана узнать... Так его, как врага народа... Внезапно возникло желание схватить чашку с чаем и швырнуть ее в лицо Анфисы, Нина сцепила пальцы, чтобы подавить это желание. — Никакой он не враг,—тихо, с давно таившейся ненавистью, про­ говорила Нина,—это все вы... — Ты чего мелешь! —выдавая себя, воскликнула Анфиса.—Чего мелешь! Ищи его не здесь. Он знаешь где...—Кажется, она словами хотела что-то»заглушить в себе. — Знаю! —перебила ее Нина.—Он на фронте. — В штрафных, что ли? Нина засмеялась с презрением. — Не говорите глупости,—сказала она,—Ивана Михайловича ос­ вободили еще до войны. Ему помог... Впрочем, вас это не касается. Он ушел на фронт командиром. А теперь он—генерал! «Что я цесу?!»- мысленно ужаснулась она. Соврав про генерала, Нина и не предполагала, как была близка к истине. — Генерал,—недоверчиво повторила Анфиса,—в газетах ничего про Петренко не писали... Разве вам не известно, что о некоторых воинских частях в га­ зетах не пишут?! Не подумайте, что я пришла по его поручению. Иван 7*