Сибирские огни, 1981, № 9

ЖИЗНЬ НИНЫ КАМЫШИНОЙ 89 — Я сам разобрался,— все еще зло, но уже понизив голос, пробурчал Воловин.— К вашему сведению эта шлюха Полина Заварзина от всего отреклась Хотите, очную ставку вам устрою? — Мне?! — возмутилась Нина. И так же внезапно, как минуту назад испытывала скованность, сейчас вдруг ощутила странную легкость во всем теле и рывком поднялась.— Я еще не подсудимая! — Она повернулась и, не прощаясь, двинулась к дверям. Вдогонку услышала: — Тоже мне, княгиня Волконская! Нина засмеялась. Рт дверей отскочила секретарь управляющего Софочка, стало быть, подслушивала. Продолжая смеяться, Нина вышла из конторы. Чувствуя дурацкую улыбку, что кривила ей губы, она свернула за угол, поднялась на пригорок, где стоял небольшой домик главного инженера. И только когда Марта взяла ее за руку и участливо спросила: «У тебя неприятности?»— Нина неожиданно разревелась. Немного успокоившись, передала свой разговор с Воловиным. . — Так я и знала! — воскликнула с досадой Марта.— Ах, Нина, голубиная душа! Справедливость решила восстановить... Но почему к Воловину попала твоя статья? — Как же я сразу не догадалась?! Статья наверняка попала Мозг- ляковой, зав. отделом писем. А она препроводила ее Воловину. Для принятия мер. Но я так это не оставлю. Напишу Платоновой. В ответ Марта только молча покачала головой. Дома разразилась еще одна гроза. Вернулся из поездки на дальние прииски Вадим. Он успел встретиться с Воловиным и теперь бушевал. Вне себя от негодования кричал: «Не нужны мне эти идиотские статейки! Лучше бы детьми занималась, чем строчить кляузы. Только у меня стали налаживаться отношения с управляющим, и тут, видите ли, она все испакостила!» В выражениях Вадим не стеснялся. Нина написала Платоновой. Шли дни, а ответа на ее письма не было. ГЛАВА ВТОРАЯ Черемуха, что росла в огороде, набирала цвет. Под ней Вадим соорудил скамейку. Нина высыпала из ведер черную землю на грядки и присела на скамейку передохнуть. Не садила, не поливала и не полола, а уже изрядно намоталась с этим огородом. Еще земля не оттаяла, как Вадим принялся за огород, что достался им от прежних хозяев квартиры. Изгородь кое-где повалилась, пришлось таскать слеги с гор, благо огород одним концом упирался в гору. Земля в огороде никудышная: глина пополам с галькой. Заметив, что соседи носят с гор хорошую землю, Вадим с Ниной последовали их примеру. Но к вечеру у Вадима появилась отечность на руках и ногах, начались жестокие боли. Он корчился и кричал. Нина сбегала за фельдшером, врача на прииске не было. Фельдшер — краснолицый, седоусый старик, с белой бахромкой вокруг лысины, глядя на Нину, сказал: — Ни в коем случае нельзя вашему супругу производить тяжелую работу. . , л — Федот Игнатьевич, что у Вадима Андреевича? Вы можете мне сказать*^— Не могу. По той причине, что не знаю. В больницу вашему супругу надобно. На доскональное и всестороннее обследование. Если же-