Сибирские огни, 1981, № 9

70 ЕЛЕНА КОРОНАТОВА ГЛАВА ТРЕТЬЯ Вадим приехал в Неточное, как установился санный путь. Нина обрадовалась избавлению от своих тягучих ночных бдений, когда, казалось, вот-вот нагрянут бандиты в черных масках, как поговаривали на соседней таежной заимке. От Неточного до Ключевого ехали трое суток обозом. Шестнадцать упряжек. На санях-розвальнях груз Золотопродснаба и их скудный багаж. Дважды на ночь останавливались в зимовье — длиннющих бараках с нарами и неправдоподобно громадной раскаленной докрасна железной печкой. Коновозчики — бородатые, пожилые мужики — сидели на длинных скамьях у печки и, сплевывая на пол, нещадно дымили вонючей махрой. Не продохнуть. Воняет не только табачищем, но и подсыхающими портянками и угарным дымком. Дети катпляли, капризничали, их заедали блохи. Нина глаз не смыкала; выскакивала из барака глотнуть свежего воздуха. Не видно ни зги. Вокруг темная, когтистая тайга. Нине казалось, приедут на Ключевой — и все мытарства останутся позади. Квартиру им отвели на отшибе от поселка, за окнами все та же глухая тайга. Дом на две квартиры: рдна из них, с вынутыми из оконных рам стеклами, пустовала. Завхоз, рыжий, конопатый карлик, мужичонка без возраста, со смешной фамилией Сивопляс, на Нинин вопрос — будут ли у них соседи?— пояснил: — Не хотять здеся селиться. Бояца. А чего бояца? Тайга, грит, рядом. А тут кругом тайга. Зато стайка ишшо крепкая. Есть где коровенку дарзать. Дровишек я вам маненько припас, на первый случай. Опосля сами обеспецивайтесь, кони у нас, сами понимаете, не хузе золота ценяца. Так, цто сами заготовляйте. — Где же нам заготовлять? — удивилась Нина. — Тайга-то на цто?! Ходить далёца не нада,— Сивопляс хохотнул. Однако дров, что припас завхоз, еле хватило на неделю. Пришлось закрыть большую комнату. Вадим поселился в маленькой, куда выходил обогреватель русской печки, а Нина устроилась с ребятами на кухне. Все же теплее. Вадим приходил домой поздно, и почти всегда притаскивал с собой пару поленьев... Сегодня,, в воскресенье, Вадим вернулся из управления раньше обычного, и, уложив детей спать, они отправились в тайгу за дровами. Дорога от поселка потянулась в гору. На островерхих вершинах высоких елей повисло ночное мглистое небо. Звезды словно угасающие фитильки коптилок. Тишина. Будто темные, безмолвные ели и снежная замять вокруг, и далекие звезды притаились, к чему-то прислушиваясь. Лишь хруст снега под пимами, да сторожкий скрип полозьев нарт — так здесь, в горах, называют длинные сани без обводьев. Нину одолевало беспокойство: дети одни, под замком! Только бы ничего не случилось. Вдруг проснутся, испугаются?! Правда, золу из печки она выгребла, вьюшку плотно не закрыла. Не угорят и пожара не должно быть. Но ведь дом-то на отшибе. Мало ли что... Хорошо, что Тихоновне деньги перевела на дорогу. Скорее бы уж приезжала. — Всё. Перекур,— объявил Вадим; сняв с плеч веревку от нарт, он достал из кармана телогрейки трубку и закурил. — Еще далеко? — “Столько же. Уже устала? Привыкай. Знаю: ты меня ругаешь. В такую глухомань затащил. Зато я здесь нужен. Здесь я незаменимый. Здесь мне спокойнее! — Голос его дрогнул.— Ты же знала: у геологов