Сибирские огни, 1981, № 9

68 ЕЛЕНА КОРОНАТОВА — С нашим вам удовольствием.— Он снял плащ, прошел, попросил разрешения закурить, говоря шутливо-развязным тоном. И вдруг спросил :—(Наверное, ломаете голову, каким, мол, ветром к вам занесло? А если поглядеть на вас? Только поглядеть... Нина смутилась, почувствовала, что краснеет. И разозлилась на него: этого еще не хватало! — Вам, поди, смешно,— все тем же шутейно-развязным тоном продолжал он :— Старик — и вроде бы ухаживает...— Он смешался, покашлял, полез за кисетом и сосредоточенно принялся сворачивать цигарку,— Шучу я,— проговорил он печально. Нина, все еще испытывая неловкость и сердясь на него за эту неловкость, украдкой глянула на Андреева. Некрасивое, с высокими скулами, какое-то угластое лицо. Шрам над левой бровью. Только сейчас заметила, что левая рука у него покорежена, не хватает двух пальцев,, ей стало внезапно так жаль его, что она сказала: — Не такой уж вы и старик... — Как сказать. По жизни — так старик. — Хотите чаю? — предложила она.— Правда, у меня не настоящий. Суррогат. И хлеба нет. Хотя есть один кусочек, но я его ребятишкам оставила... — Будет вам,— с ласковой грубоватостью произнес Андреев. Стараясь не хромать, прошел к порогу, где кинул брезентовый вещевой мешок, выложил из него на стол полбуханки хлеба, кусок сала и полотняный, туго завязанный, мешочек. Зубами развязал его.— Тут чай для заварки. Фамильный, настоящий. И сахар. Я любитель чаю. Вот ежели вы самоварчик поставите — премного буду благодарен. За чаем.он сказал: — Чего ж вы стесняетесь — сахар не берете. Я от души... — А можно я сахар ребятам оставлю? Знаете, сынишка у меня сегодня спросил: какого цвета шоколад? — Нина постаралась улыбнуться. — Ясное дело... Забирайте весь. У вас, кажется, двое детишек. «И это знает». — Нет, что вы! Оставьте своим, у вас ведь тоже, наверное, дети. Нет у меня никого. Бобыль я. Даже родственников нет. Рос в приюте.— Андреев улыбнулся, но глаза оставались хмурыми. Курил сосредоточенно, глядя на колечки дыма. Потом тоном, без каких-либо оттенков, будто так, между прочим, спросил: — Вы, Нина Николаевна, того бандюгу со сломанным носом, что на дороге вас останавливал,— в здешних местах случаем не видели? «Ах, вот он зачем пожаловал»,— с непонятным, удивившим ее разочарованием подумала Нина. — Это того: дезертира? > — Кто вам сказал, что он дезертир? — живо спросил Андреев. — Да ребята, мои провожатые. Нет, не видела. Разве он здесь живет?— Он из здешних мест. Может, и появится, а вам, говорю, надо бы получше запоры поставить. Я сам вам сделаю. Давайте топор и молоток,— потребовал он. «Как он без пальцев справится?» — подумала Нина, но возразить ему не решилась. Однако Андреев справился: укрепил болт в сенях и прибил два надежных крючка к двери, ведущей из кухни в сени. Делал все ловко, умеючи.— Когда муж за вами приедет? — как бы мимоходом спросил и сам же ответил: — Ну, да теперь только с обозом и сможете уехать. Пока он возился в сенях, Нина хлеб и сало сунула ему в вещевой