Сибирские огни, 1981, № 8

ДЕРЖИСЬ, СЕСТРЕНКА! 57 их я виддаю родной Батькивщине. Пошел бы и я с вами бить захватчи­ ков, но дюже стар... Старик еще хотел что-то сказать, но не в силах совладать с охватив­ шим его волнением, махнул в отчаянии рукой, поклонился в пояс на все четыре стороны и трижды поцеловал своих сыновей. С этого дня Иван и Владимир Покашевские были приписаны к эки­ пажу отцовского самолета: Иван —летчиком, Владимир —воздушным стрелком. В новом качестве работы у меня прибавилось. То занятия веду с летным составом, то руковожу «боем» по радио с наблюдательной выш­ ки полигона. Штурманская служба мне стала по душе. Херсонское авиа­ ционное училище я окончила по классу штурманов, работая в Калинин­ ском аэроклубе летчиком-инструктором, имела несколько часов в неде­ лю преподавания аэронавигации. Затем окончила курсы штурманов в Ставрополе. Командование полка и дивизии знало о моих штурманских «классах» и поэтому, учитывая мой боевой опыт, так смело назначило на эту должность. Стою на вышке, а кругом чудесная панорама: как по зеленому ков- ру, рулят самолеты по аэродрому, в сторону Полтавы —речушка, во­ круг Карловки — сады и поля. Совсем рядом громоздится Петровский редут, на который напоролась армия Карла XII. Вдали работают кол­ хозницы. В небе поют жаворонки. Прямо-таки идиллия! Зазвонил телефон. Сняла трубку —слышу голос руководителя полетов: — Приготовиться, вылетаем! Внизу под вышкой заработал моторчик радиостанции. Я взяла мик­ рофон, для чего-то дунула в него и заговорила: — Алло! Алло! Алло! Я—«Береза»! Как слышите? — Я—«Резеда-два!» Я—«Резеда-два!» Слышу вас хорошо. Разре­ шите двести... — Разрешаю двести. «Резеда-два» —это майор Карев, а «двести» —разрешение на бом­ бометание. Группа заходит, над полигоном делает круг, круто пикирует на цель. Летчики старательно ловят в прицел мишень и короткими очередями расстреливают расставленные фигуры, затем бросают бомбы и развора­ чиваются для набора высоты. Карев спокойно подает команды, внима­ тельно следит за работой каждого летчика. — Хухлин! Уменьши угол пикирования! —слышу голос Карева. — Агеев! Не отставать! — Кабищер! Уменьши скорость самолета, а то выскочишь вперед группы. Глядя на кропотливую работу Карева с молодыми летчиками, не­ вольно проникаюсь глубоким уважением к этому человеку. Каревская группа повторяет атаку и уходит в сторону аэродрома. — Я «Резеда-семнадцать». Я — «Резеда-семнадцать»,—слышится в микрофоне уже другой голос. — «Береза», разрешите двести! — Разрешаю! И вдруг слышу: «Зубами мучаетесь, «Березочка»? У меня действительно болели зубы, и я стою с перевязанной щекой. — «Резеда-семнадцать», занимайтесь своим делом! — гневно кричу я. — Убавить угол! Но летчик не слушается и с тем же крутым углом бросает бомбы.