Сибирские огни, 1981, № 8

176 АЛЕКСАНДР РУБАШКИН час всяким сепаратизм мы осуждаем и отвергаем». В разделе «Переписка» давалась публи­ кация архива А. М. Горького — 86 писем, которые не только характеризовали отно­ шения двух писателей, но и расширили представление о роли Горького во многих литературных начинаниях.' Круг 'имен, из­ даний, фактов столь широк, что они тре­ буют еще глубокого осмысления. Таков, например, комментарий к одному из пи­ сем В. Зазубрина, в котором говорится о его встрече и беседе с Ф. Дзержинским, читавшим повесть писателя о чекистах, та­ кова история полемики М. Горького с Л. Анисимовым (А. Воронский), еще мало привлекавшая внимание исследователей. Порой встречаешь молодых людей, ищу­ щих темы для диссертационных работ. До­ статочно обратиться к этой переписке и точному, серьезному комментарию к ней, чтобы понять, сколько еще «белых пятен» на карте нашего литературоведения. Мне, например, ни у одного из шоло- ховедов и поныне не довелось прочи­ тать приведенного в примечаниях отзыва М. Горького на второй (незаконченный) ро­ ман Зазубрина «Горы», где есть такие при­ мечательные строки: «Роман же этот я це­ ню весьма высоко, будучи убежден, что автору удалось написать произведение именно эпического тона и что вместе с книгой Шолохова это — весьма удачный шаг вперед нашей литературы. Наш реа­ лизм должен быть именно героико-эпиче­ ским, для того, чтобы художественно пре­ одолеть «золаизм» и натурализм и дать подлинно художественное отображение действительности». • Не случайно в томе «Литнаследства» Си­ бири возникло имя М. Шолохова, как и имена многих других советских писателей. Достаточно обратиться к именному указа­ телю, чтобы стало ясно — перед нами не областническое издание, герой и автор этой книги (она завершается большим раз­ делом воспоминаний о Зазубрине) показан в живом движении литературы. Вот почему так естественно возникает здесь не только М. Горький, почти все сибирские писатели, но И. Бабель и Я. Гашек, А. Веселый и А. Малыщкин, М. Кольцов и Ф. Панферов, русские и западные классики. Теперь уже трудно изучать историю советской литера­ туры двадцатых — тридцатых годов, не об­ ращаясь к этому изданию. Как приходилось отмечать, в томе не оказалось биографии В. Зазубрина и хро­ ники его жизни и творчества. Думается, в последующих томах появятся возможность и повод внести необходимые дополнения. В середине семидесятых к читателю пришел третий том. Здесь возобладал принцип альманаха, в котором соседству­ ют несколько разнородные материалы. На титульном листе значилось сразу шесть имен, а также слова «другие публикации» В редакционной заметке говорилось: «Оче­ редной том «Литературного наследства Сибири» объединяет произведения многих писателей — от Бальдауфа. современника Пушкина, до литераторов сороковых годов нашего века». Думается, что некоторая пе­ строта материалов связана со сложностью составительской работы, когда трудно пла­ нировать очередную книгу, когда сущест­ вует жесткая зависимость от издательства в смысле сроков, объема и т. д. В против­ ном случае имело бы смысл сгруппировать материалы без такого размаха во време­ ни, не опасаясь отойти от привычных Объ­ емов книги в ту или иную сторону. Так мог бы выйти том «Забытые поэты XIX века» или «Из сибирской поэзии». Высказывая эти пожелания, мы тут же должны отме­ тить высокую ценность большинства мате­ риалов и публикаций, особенно разделов) посвященных Федору Бальдауфу, Арсению Жилякову, Степану Исакову, Федору Лыт­ кину. По существу, в пределах одного сборника представлено несколько книг, у каждой из которых свой публикатор и ав­ тор вступительной статьи. Скажем прямо: многие вступительные статьи и заметки сейчас становятся общим местом — повто­ ряются одни и те же факты биографии, цитаты. Родился... опубликовал... говорил... Тут нет заимствований, просто возникает «наезженная колея». Чтобы написать не­ сколько страниц о писателе малоизвест­ ном — поэте старой Сибири ф. Бальдауфе (Евг. Петряев), прозаиках А. Жилякове и С. Исакове (Н. Яновский), фоэте Ф. Лытки­ не (В. Трушкин), нужны собственные наход­ ки и открытия. Причем, если о Бальдауфе писали и Евг. Петряев отдает должное ис­ следователям его творчества, то об Исако­ ве, Лыткине, Жилякове было известно сов­ сем мало. И можно понять гордое чувство публикатора рассказов Жилякова, который дважды , уведомляет нас: «Печатается по автографу». Такой же поисковый характер и у заме­ ток о творчестве этих писателей. Тут автор вступления сам пишет новую страницу ис­ тории литературы. Публикуя незавер­ шенную повесть С. Исакова «Голгофа», Н. Яновский предлагает нам «наиболее яс­ но прописанные картины, взятые из раз­ ных оедакций». Весь том — результат творческой рабо­ ты исследователей. О ее характере можно судить по публикации письма С. Исакова Г. Гребенщикову. Значение этого письма, потребовавшего подробного комментария, так определено во вступительной заметке: «Письмо Исакова интересно и как .краткая история • создания журнала «Сибирский рассвет», и как рассказ о судьбе многих сибирских писателей, и как своеобразная автобиография, Письмо хорошо передает общественную атмосферу, в которой жили и трудились писатели Сибири в 1919 го­ ду...» В письме упомянуты десятки имен, различных организаций, изданий — все это прокомментировано сжато, точно. Публикуемая в третьем томе повесть Антона Сорокина «Хохот желтого дьявола» дает материал для характеристики анти­ военной литературы начала нашего века. Показывая связь этого произведения, пе­ чатавшегося на страницах газеты «Омский вестник», с известными сочинениями Л. А н ­ дреева («Красйый смех») и М. Горького