Сибирские огни, 1981, № 8

160 ВАДИМ ДЕМЕНТЬЕВ «славно пожил», продолжая бить в горах волков и воспитывая многочисленное по­ томство («двое дочек и шесть молодцов- сыновей»). А вот — Ока Кызанов, инже­ нер-автодорожник. «Окой назвал его мой отец— говорит Бронтой Бедюров,— кото­ рому в годы войны река Ока спасла как-то жизнь (так он рассказывал). А отца Оки Кызанова зовут Байкал. И нарек его так тоже мой отец, служивший в свои горячие кавалерийские годы вместе с другими комсомольцами - алтайцами в частях про­ славленной Особой Дальневосточной ар­ мии... И вот таким образом имя Байкал прижилось в моем народе и даже стало распространенным. Теперь много у нас Байкалов, а многие из тех, кто ныне носит это имя, едва ли знают о его происхожде­ нии. И Ока, сын Байкала, носит свое чудес­ ное имя. Река — сын озера. Правда, кра­ сиво и необычно?» Попутно скажу о дру­ гом земляке Бронтоя, живущем в селе Большой Яламан и носящем не менее звуч­ ное имя — Чон Бабитов. Звучит вроде бы естественно, но назван он так в честь Ча­ стей Особого Назначения (сокращенно ЧОН), громивших здесь после граждан­ ской войны банды белобандитов, Ну, и, конечно, как не вспомнить нам отца Бронтоя, дважды фронтовика (за его плечами и гражданская, и Великая Отече­ ственная войны), знатного табунщика, ува­ жаемого в Каракольской долине челове­ ка. К нему обращены многие строки сти­ хов его сына. $ Большую семью поднял Янга Бедюров — восемь детей, и всех выучил, вывел в лю­ ди. «Я помню хорошо,— рассказывает Бронтой,— когда я первый раз возвратился домой на каникулы, мой братишка Ятхон, восьмой и последний в нашей семье, вдруг спросил меня неожиданно: «А правда, вы­ соки Ленинские горы?» В свое время и я примерно о том же спрашивал старшего брата Артура, когда он приезжал домой из Москвы. И вот только тогда, когда о том же самом спросил Ятхон, я понял, как ему нелегко было отвечать. Трудно, ко­ нечно, жителю гор, неуемному мальчишке, привыкшему видеть громаду высотного здания МГУ на красочных открытках, пред­ ставить себе хотя бы на миг, что Ленин­ ские горы — это и не горы вовсе, как мы их себе представляем здесь, на Алтае» Воспоминания детства — это своя, осо­ бая тема поэзии Бронтоя Бедюрова. Он здесь живописен, внимателен к каждой детали: Отец мой был парторгом колхоза тогда. По утрам , неум ело постучав в деревян н ую дверь, к нем у приходили м уж чины в м охнаты х белы х ш убах. Они приносили с собой зап ах овчины, снега, снеж ной хвои и зим ний холодок откры того неба. П еревод Я. Смелякова. Все чувства, запахи, краски в этой про­ заической и' ярко выписанной картине от­ туда, «из страны детства». Не книжная премудрость (хотя и она тоже), а живые воспоминания своих юных лет помогли Бронтою Бедюрову создать в конце 70-х годов самобытный цикл стихотворений, по­ священных жизни человека, от его рожде­ ния до первой охоты. Такая попытка — передать в поэзии обряды, традиции, по­ словицы, приметы народной жизни, пере­ дать следующим поколениям,— предприня­ та в советской литературе впервые. В чем- то эпический цикл Бронтоя Бедюрова близок «очеркам о народной эстетике» Ва­ силия Белова, хотя у того иные средства выражения, да и задача поглубже, пооб­ ширнее. Главы поэтического цикла Бронтоя Бе­ дюрова рассказывают о рождении ребен­ ка, о заботе отца о новорожденном сыне, о положении в колыбель, о колыбельных песнях, о первой стрижке волос, о настав­ лении мальчику при выпадении у него мо­ лочных зубов и так далее. Процитирую начало -цикла Бронтоя Бедюрова, чтобы дать представление о целом замысле: «Рождение нового человека для горно­ алтайцев — событие значительное. Оно привлекает общее внимание. При первом крике новорожденного со всех сторон раздаются ликующие возгласы. Сосед со­ седу передает радостную весть, при этом друг другу, как повелось, задают шутли­ вые вопросы: — Кто родился — дай ответ: Сын родился или нет? Будет дома коз доить, На медведя ли ходить? Будет ли сидеть в седле Или стражей при котле? Если родился мальчик, особенно радует­ ся отцовская родня: — Мальчик родился! — — Мальчик? Якшиі Праздник станет отцовской души. — Мальчик родился —жизни хвала! Будет кому жилье возводить. Будет кому на излуке седла Барса с охоты живьем привозить... При появлении девочки радость умерен­ нее, ибо девочка вырастет и, выйдя за­ муж, уйдет в другую семью, но и это то­ же необходимо для продолжения жизни, а поэтому говорят: — Мальчик родился? — Нет, дочкаі — — Якши! Девочка —радость для каждой души! Будет веселье. Смуглы и лихи, Сватов еще к ней зашлют женихи... Перевод Я. Козловского. Думаю, что этот цикл рассказов-настав­ лений, обрядов-новелл, примет-сказов бу­ дет продолжен. Но и сейчас он представ­ ляет собой не только этнографический материал, но и в высшей степени поэтиче­ ский текст, насыщенный динамикой, емки­ ми поэтическими тропами, реалиями быта. Это — поэма о жизни человека, о его бы­ тии и быте, скрепленном твердыми мо­ рально-нравственными законами о неру­ шимом народном «ладе», управлявшем жизнью кочевников - скотоводов, поэтов и пастухов. Вообще, надо сказать, поэту больше все­ го удаются циклы стихотворений, прони-