Сибирские огни, 1981, № 7

«П УС ТЬ Н Е П О КИ Н ЕТ Д УШ А ...» 67 — Какой же монгол без коня. Вон три моих рыжих. — А у отца сколько было? — Больше, много больше, всех сам отдал, когда вступил в объединение. — Кони вашей семьи воевали? — В 1921 году дед был конником у Сухэ-Батора, в 1939 году отец на своем коне переплывал Халхин-Гол, в 1944 году мы передали пять коней Советской Армии. — А эти три рыжие вместо мотоцикла, что ли? — Почему, у меня есть мотоцикл. Но, во-первых, кумыс, свой кумыс... От многого может отказаться монгол, только не от терпкого, бьющего в нос ко­ быльего кумыса, непременного угощения на праздниках или когда порог юрты пере­ ступил гость. В юрте, у входа, висит мешок из грубо обработанной шкуры, и все, кто есть в юрте, взрослые и дети, взбалтывают, сколько сумеют, деревянной лопаткой мо­ локо (нужно две тысячи ударов), превращая содержимое мешка в любимый степня­ ками напиток. Есть упоительные летние дни, первая декада июля, когда с утренним солнцем встает, перекатываясь горами и долинами, колокольное слово — надом... Надом__тра­ диционный спортивный праздник, его ждут стар и млад, к нему готовятся, шьют луч­ шие одежды, а вечерами, съехавшись на стойбище, попыхивая длинными трубками, обсуждают, кто в этом году выйдет победителем древних игр — в борьбе, стрельбе из лука, скачках. Особенно скачки занимают азартного монгола, как европейца футбол или хоккей, с тою разницей, что тут не прилипнешь к телевизору, а надобно быть са­ мому в большой толпе, возбуждаясь от нее и передавая ей свои нервные срывы. В степи под Улан-Батором, по дороге в аэропорт, за день вырастает шумный палаточ­ ный лагерь: сотни майханов для отдыха всадников, их родных и друзей, палатки су­ дей, навесы буфетов, превращенные в лотки грузовые машины, протянутые меж стол­ бами веревки коновязи, скрипучие телеги, таганы. Монгольский таборі Молодежь красуется на конях, демонстрируя серебряную отделку седелт стремян, сбруй. Толпы людей переходят от коновязи к коновязи, присматриваясь к лошадям, безошибочно определяя по стати, откуда родом. Эти рослые — с берегов Онона, такие резвые и изящные — е Керулѳна, а те сильные и выносливые — из Баян-Ульгия. Монголы их об­ суждают, прицокивают языком, называют масти, и вот тут-то вы подумаете о бедности своего языка. Какие вы слышали масти? Пегая, буланая, вороная, саврасая, гнедая, со­ ловая, мышиная, чалая или еще десяток-другой. А у монголов, говорят, три сотни от­ тенков. Одной только белой масти названий десятка три, я могу назвать лишь подда­ ющиеся переводу: снежно-белая, бело-пепельная, полово-белая, светло-серая... Они называли, а мой невежественный взгляд видел просто коней белой масти. Именинники в этот день — кони и дети. Мальчики и девочки от шести до двенадцати лет, юные бесстрашные жокеи, ще­ голяют в курточках или шелковых дэли е цветастыми козырьками над головой, важ­ ничая в седлах и неохотно спрыгивая наземь. Большинство их знает друг друга, кто из какого аймака, новенькие знакомятся, ревниво присматриваются к коням соперни­ ков, а вечером, когда взрослые сидят в майханах, потягивая кумыс, дети отдыхают на траве, лежа на спине и положив под головы седла, как маленькие пахари на пашне. Особенно экзотичны девочки, эти амазонки в скрипучих сапожках и с кнутами. Они сидят в седле, как будто выросли в нем, а на дистанции, погоняя коней, ни в чем не уступают мальчишкам. Дети горды всеобщим вниманием взрослых, им приятен номер на спинах, их душе угодна эта таборная жизнь. Я не знаю, волнуются ли дети, можно только догадываться, что творится с маленьким сердцем, потому что по их виду ничего не скажешь, они подчеркнуто спокойны, даже флегматичны. Говорят ли они с вами или чистят скребком коней — на их личиках достоинство народных любимцев. Я раз­ говаривал е одной из лучших монгольских всадниц, от роду лет восьми. С родителя- ми-аратами она побывала в Москве. Понравилось ли ей? Она скорчила испуганную мину: «Там у всех такие бо-оо-льшие глазаі» У коновязей пофыркивают кони, на голове красивые султанчики, хвосты под­ стрижены и расчесаны, волос к волосу, как у самых привередливых модниц. Ждут своего часа. Миновали дни, когда их укутывали в бараньи шкуры или покрывали вой­ лочными попонками, заставляли подниматься в гору, бегать на короткие дистанции, 5