Сибирские огни, 1981, № 7

«П УСТЬ Н Е ПОКИН ЕТ Д УШ А ...» 53 ляют степной лук... За праздничным столом монгола, как бы ни была бедна юрта, всегда можно увидеть на чаше гору белых и желтых квадратиков, кругляшей, черепа­ шек, скрученных нитей: это разновидности молочных продуктов. Пенки, сыры, про­ стокваша, творог'и еще множество продуктов, которым нет названия на моем языке. Арул, хормог, урум, цоцгий, арц... Можно гадать, откуда брали древние монголы закваску для брожения молока, может быть, использовали растения с живущими на них бактериями? А потом научи­ лись сохранять микробы зимой, оживлять летом, постепенно создавая бактериальные культуры, поныне применяемые при сквашивании молочных продуктов? По мнению ученых, не исключено, что именно монголы донесли бактериальную культуру и тех­ нологию брожения молочных продуктов до Европы. Во всяком случае, их поиски привели к созданию пахнущего степью кумыса, лечебного возбуждающего напитка, вызывающеПЬ сегодня в мире повышенный интерес. Но вернемся на ферму, к знакомой доярке, ужо успевшей переодеться в синий халат, обойти своих двадцать пять коров, сгрести шваброй навоз из каждого стойла в желобок, на громыхающую ленту транспортера, и скоро под коровами был чистый и сухой пол. Несложные действия доярки, само собой разумеющиеся, тут не на чем задерживать внимание,— так подумает тот, кому неведомы обычаи; еще недавно здесь бытовавшие. Ни мать, ни бабушка, ни прабабушка этой монголки не убирали мерзлый навоз из-под коров, уверенные, что навоз предохраняет лежащих животных от холодного ветра. Князь То-Ван, один из самых образованных монголов XIX века, имевший кочевья по Халхин-Голу, в «Наставлениях» для скотоводов запрещал в своих кочевьях убирать из-под животных навоз еще и потому, что образуются большие за­ пасы аргала, употребляемого в качестве топлива, а это может привязывать к одному месту, и кочевник будет «мешкать, не кочуя». Законы степи, передаваясь от старших к младшим, властвовали над кочевыми людьми, и можно представить, какие душевные усилия требовались от доярки, чтобы в первый раз переступить обычай и шваброй сгребать навоз. Оказывается и в такой жизни может быть место подвигам. Доярка вымыла руки под краном туалетным мылом и теплой водой, вытерла вафельным полотенцем, висевшим на гвозде, и пошла к коровам. В одной руке шланги с доильными стаканами, в другой — герметичное доильное ведро. Кочевницы с детских лет доили коров, подражая матерям и старшим сестрам, перенимая отшлифованные веками движения. Но когда между дояркой и коровой возник доильный вакуумный аппарат, опутанный шлангами, ей не могла помочь способность к подражанию. Она стояла перед металлом и резиной, вполуха слушая белобрысого русского механика, как он через переводчика пытался объяснить что к чему, а переводчик не знал, как по-монгольски «коллектор», «вакуум», «пульсатор», покрывался испариной, а она по­ вторяла про себя эти странные слова, прежде не слыханные, хотя в школе на уроках русского она была в числе первых учениц. «Не робей, миний дуу,— подмигивал меха­ ник,— не боги горшки обжигают!» Она прыснула: миний дуу — в монгольских семьях называют младшую сестренку, такое обращение девушке льстит. Я поздновато узнал это дивное всемогущее слово, но теперь, давая ему слететь с языка, уже не жду в улан-баторском ресторане официантку тридцать или сорок минут, я зову ее — «Ми­ ний дууі», и она с благодарной улыбкой возникает у столика. Итак, доярка Хандсурэн из госхоза «Партизан» принялась догонять мир. Монгольские коровы даже и доильным аппаратам не давали молока больше, чем могли, тогда в госхоз завезли украинских и казахстанских крупных породистых коров с тяжелым розовым выменем. Дородные степнячки, покачивая рогами, озирались на юрточный поселок и прислушивались к командам на непонятном языке. Нашей доярке понравились эти статные благородные коровы, она развела свои двадцать пять по стойлам и дала имена — Пестрая, Красивая, Хитрая, Спокойная... Как они показа­ лись, так и назвала. Коровы и доярка уже понимают друг друга. За минуту до назна­ ченного времени, когда на пульте фермы включают вакуумную систему, Хандсурэн быстрыми движениями подмывает вымя теплой водой, обтирает полотенцем, тут же массируя ладошкой и сдаивая первые белые струйки; надевает на темные соски до­ ильные стаканы и видит, как в стеклянной трубочке над ведром пульсирует молоко.