Сибирские огни, 1981, № 7

«П УС ТЬ Н Е П О КИ Н ЕТ Д УШ А ...» 33 той в мире, это не унижает их собственных обычаев, а связано со свойственным вре­ мени обогащением выражения чувств. Давст встречал своего земляка, сына пастуха Юмжи. Сын пастуха шел в обнимку с друзьями детства по промытой дождями траве. Следуя в полушаге, я слышал обрывки воспоминаний, как у родительской юрты, не умея дотянуться до верхнего ската, где на фанере сушился арул, мальчишки подка­ рауливали, пока на твердеющий творог не позарится коршун и не выронит кисловато­ сладкий кусочек к их обутым в дырявые ботинки ногам. Творог везде выдерживают в мешках, сушат под одним солнцем, от любого кусочка зубы сверкают белизной, и все-таки вкусней тот арул, который пахнет теплыми руками твоей матери. Это небо, юрты, кони.— где мы, в каких кочевничьих временах, что за долина дымится полуденным солнцем, чьи занесенные песком белые кости беспокоят вооб­ ражение? Трава свежая, сочная, густая, какою была, может быть, когда истаял на земле ледовый панцирь и все живое с нерастраченной силой радостно пошло в рост. Если долго смотреть на ковыльную степь,' захватывая дрожащий в теплом воздухе гори­ зонт, из пластов монгольской истории выскочат всадники в мягких кожаных доспехах, с войлочными оплечьями, достающими до локтей, с круглыми выпуклыми щитами «халха», поднимут с гиком на дыбы покрытых попонами коней, вскинут тугие луки; пронесется половецкой степью кобылица со сбитым на бок седлом, волоча воина, прикандаленного .одною ногой к стремени; в прогорклом дыму утратят очертания полчища конников с хвостатыми бунчужными знаменами; туда же потащится упряжка быков с бронзовым котлом на деревянных обрубках... Я поднимаю из травы покрытый копотью обломок. Пожалуй, это был небольшой котелок для походного тагана с четырьмя ножками, приклепанными к плоским обручам, обожженный пламенем сухого аргала, собранного женой и детьми кочевника деревянными грабельками в плетеные корзины, закинутые за плечи. Женщина подоила коров, сплела веревку из конских волос, послала детишек отловить и привязать ягнят, выскоблила сырую овчину и присыпала солью, починила гутулы, переделала множество разных работ. У нее нет претензий к мужу, ускакавше­ му под бой барабанов в чужие земли, она знает, что мужчина родится в юрте, а уми­ рает в поле. Вечером, вытянув у очага усталые за день ноги, она даст ребенку грудь и запоет колыбельную песню с печальным припевом: «Не бойсяі» А когда сквозь верхний круг юрты проникнет ночь и уснут прижавшиеся друг к другу на воловьих шкурах дети, женщина уткнется головой в шершавую шубу и беззвучно заголосит, как где-то далеко от нее, может быть, в этот час голосит русская баба. Потому ли, что судьба России так или иначе связана с культурно-историческими потоками, которые обрушивались с соседних гор и степей, хотя и не только потому, нас не покидает глубоко личный у каждого и с тем вместе общенародный интерес к соседям, в том числе к монголам, к их отличным от наших традициям, к их совре­ менным устремлениям, важным для понимания сложных процессов притяжения меж­ ду различными районами мира. Присматриваясь к монголам, к темпам их историче­ ского развития и к ритмам современной жизни, к созданным ими общезначимым нравственным и культурным ценностям, замечаешь: как в пиале с кумысом отражает­ ся синий небосклон, так жизнь отдельных людей способна указывать на судьбы нации. В этом смысле поездка с одним из сыновей пастуха Юмжи из Улан-Батора на его родину, я думаю, может предварить книгу о традициях, реальностях, надеждах мон­ гольского ^арода. Юмжа отправил старшего сына Аюрзану в монастырь, блиставший золотыми крышами в. стороне от карточных поселений, на расстоянии, когда ветер еще может донести человеческие голоса. На подростка накинули желты,е одежды и дали новое имя — Тавхи. Будь спокоен, отец: подростка научат есть, не высовывая язык и не чав­ кая, не морщиться, когда во рту кисло, а если случится грех прелюбодейственных речей в присутствии женщины, суровые буддийские братья потребуют от него по­ каяния. Если повезет, сын однажды получит высшее посвящение, будет читать молит­ вы, трубить в раковину, бить в барабаны. А не пойдет ученье — по крайней мере, на­ учится монастырским ремеслам. 3 Сибирские огни № 7