Сибирские огни, 1981, № 7

у к н и ж н о й п о л к и 189 та. Интересен один из рисунков на горе Тэбш, где у креста изображены «ноги». Возможно, мы видим здесь персонифици­ рованную «шагающую» вселенную...» Так, добавим, возможно, понималось древними людьми Сибири значение чело­ века, который соотносился с миром, солн­ цем, вселенной и сам составлял космос... Книга не только отвечает на вопросы, но и ставит проблемы будущих поисков: «Вхо­ де тысячелетий протекали сложные про­ цессы миграции, взаимодействия и ассими­ ляции древних племен, культур и языков Запада и Востока, Юга и Севера... Важны палеантропологические данные, свидетель­ ствующие о широком распространении на Западе Монголии в отличие от Востока ев- ропеидного населения в эпоху бронзы и раннего железа в те времена, когда созда­ вался основной массив наскальных изобра­ жений Центральной Азии, Монголии и со­ ветского Горного Алтая. Само по себе гео­ графическое положение горы Тэбш позво­ ляет высказать в этой связи мысль о син­ кретическом характере ее наскального ис­ кусства. Вполне возможно, что его созда­ телями были как племена Востока, так и Запада — древние индоевропейцы и пред­ ки алтайских племен, тюрков и монголов, в фольклоре которых дошел до нас образ Сына Неба... Такова проблема для будущих поисков в сложном мире первобытного искусства и мифологии Азии». Бесценно значение в истории мировой культуры замечательного памятника Цент­ ральной Азии — горы Тэбш с ее петрогли­ фами. Таково же, добавим, и значение монографии А. П. Окладникова, впервые в истории наукц с исчерпывающей полно­ той исследовавшего этот уникальный па­ мятник— вечный символ взаимодействия соседствующих народов. АЛЕКСАНДР ВАШУРИН Ingrid Schulze. Mongolische Malerei. H.-v. «Kunst und gesellschaft», Berlin, 1979. Ингрид Шульце. Монгольская живопись. Берлин, изд-во «Искусство и общество», 1979. Этот великолепный альбом, изданный в популярнейшей серии «Мир искусства», по­ священ традиционной, классической и со­ временной живописи Монголии. В обширном вступительном очерке Инг­ рид Шульце дан всесторонний и глубокий анализ истоков, особенностей и принципов художественного осмысления действитель­ ности монгольскими живописцами разных поколений. Традиции национального стиля «монгол зураг», лучшие из которых переосмысля­ ются и творчески отражаются и в совре­ менных полотнах, уходят в глубину веков. «Монгол зураг» — своеобразная плоскост­ ная живопись, с необычным для современ­ ного «европеизированного» зрения пони­ манием и воплощением перспективы, рож­ денным, в частности, традиционным отно­ шением древних монголов к жизни, как совокупности форм преодоления прост­ ранства. Изящество композиции, исключительная декоративность, предельная лаконичность и простота рисунка, насыщенные и спокой­ ные тона цветовой гаммы — все это есте­ ственно и органично совмещено с глубо­ кой народной символикой. Живописцы «монгол зураг» • избирают пять основных цветов— огненно-красный означает ра­ дость жизни; голубой — пространственно- временную бесконечность и спокойствие; желтый — благоприятствование и удачу; белоснежный цвет символизирует невин­ ность, чистоту; черный — коварство и со­ предельные ему качества. Замечательные летящие птицы настенных росписей Ноён-нурского кургана (III— I вв. до н. э.); рисунки, обнаруженные при рас­ копках древней монгольской столицы Ка­ ракорум, многоообразие сюжетов и их вы­ разительность в «киданьских росписях»; уникальный барельеф Их-Тэнгер в двадца­ ти километрах от Улан-Батора, относящийся к юаньскому периоду; рисунок XVI в., от­ правленный Алтан-ханом правителю Мин­ ского государства — даже в первом при­ ближении описание этих художественно исторических ценностей способно открыть многое в деле постижения смысла и харак­ тера живописи Монголии. Частично монгольский стиль переплавил в себе и влияние тибетского искусства, про­ явившееся в конце XV II в. и сказавшееся большей частью в буддийских сюжетах. Обстоятельно рассказывает И. Шульце о выдающемся представителе монгольской национальной живописи Б. Шарава (1886— 1939). Сын арата, с детства познавший тру­ довую суть жизни, художник ярко изобра­ зил в своих произведениях будни народа, паразитизм лам и феодалов, правдиво за­ печатлел социальные противоречия старой Монголии. Неизгладимое впечатление оставляет ге­ ниальное творение Б. Шарава «Один день Монголии» — являющееся вершиной доре­ волюционного периода его творчества. Все слои общества, все роды деятельности, все занятия, все человеческие проявления, символический очерк природно-хозяйст­ венного и этнографического облика старой Монголии, глубокое раздумье о путях и смысле человеческой жизни — все это не­ постижимым образом воплотилось в гран­ диозной по своей содержательности и изящно-лаконичной по форме картине ве­ ликого мастера. Замечательными полотнами ознаменован и послереволюционной период творчества Б. Шарава. Он вошел в историю монголь­ ского искусства как автор первых портре­ тов В. И. Ленина и Д. Сухэ-Батора. Композиционно прост портрет В. И. Ле­ нина, но использование символов традици­ онной живописи придает этому произведе­ нию содержательную объемность и глуби­ ну. Ленин изображен на фоне земного шара, справа и слева от вождя — красные знаме­ на, над ним — пятиконечная звезда на фо­ не лучей солнца — все это призвано сооб