Сибирские огни, 1981, № 7

to o Л ЕО Н И Д Ш И Н К А Р Е В Анжа, прадед Содном, дед Ванчингундэн, отец Дэлгэрцогт. Наверное, пас и прапрапра- дед, но Багул не знает его имени. Предки Багула когда-то были данниками нойона Цэрэн- жаба, охранявшего в горах Жангая походных лошадей Кан-си, маньчжурского импера­ тора. Маньчжуры захватывали у монголов большие стада, многие нойоны и сами под­ носили властным соседям подарки, и со временем для выпаса императорских стад выделили пастбища Дариганги. Император приказал Цэрэнжабу: «Дэри-гангай служит пастбищем для лошадей моих солдат; Ты со всеми своими домочадцами можешь переселиться туда и будешь главнокомандующим делами конезаводства и ското­ водства...» — Маньчжуров сюда привел осел,— сказал Багул. — Оказались неважными пастбища? — не понял я. — Маньчжур проезжал на осле. Осел устал, остановился перед ямой. Маньчжур пошел дальше пешком и увидел даригангасские травы. Эту местность у нас и теперь зовут «Ослиная яма». В императорское стадо согнали 100 тысяч коней, верблюдов, овец, разделенных на два тара, или крыла (западное и восточное): в каждом крыле свои стада, табуны, отары и чиновники с кнутом-ташуром. Над пастухами стоял суругийн — начальник ста­ да, выше — зужда (сотник), еще выше — галда (старший крыла), еще выше — цинзон галда (руководитель крыла), а над всеми властвовал наместник императора — амбань. Пастухи видели, как высшее начальство гарцует в позолоченных одеждах, когда сна­ ряжают караван из тысячи верблюдов с завернутыми в кошму тушами баранов. Кара­ ван три месяца шел в Пекин добавлять мясо к царскому столу. Почти не имея собственности, даригенгасцы получали заработную плату ланами (слитками серебра по 37,5 грамма). Мы не знаем, что причиталось пастухам, но суру­ гийн получал в год 24 лана, зунда — 60 лан... Вряд ли тут велась торговля, потому да- ригангасцы наШли другое применение серебру. В кочевье появились кузнецы и юве­ лиры, теперь известные в Центральной Азии. Особенно славилась Дариганга нарядом замужней женщины. Даригангаска выплывала из юрты в красном платье, с разноцвет­ ной парчовой вставкой выше локтя, на голове круглая шапочка, поддерживаемая от уха до уха ремешком с серебряными бляшками, кораллами, бирюзою, а черные во­ лосы заплетены были в две косы, перехваченные у груди инкрустированным серебря­ ным футляром, украшенным цветными камнями, все больше бледно-розовым корал­ лом, любимым камнем степных красавиц, футляры, подвески, серьги, поясные укра­ шения даригангасцев украшают музеи Монголии. Не спрашивайте монгола, принимая в ладони чашу из березового корня, откуда эта нежность к древнему белому металлу, отчего чеканка по серебру — на куритель­ ной трубке в его смуглой руке, на подвешенной к его поясу кожаной сумочке с кре­ салом, на лежащих в углу юрты седле и уздечке. Вопрос будет странен его слуху: с тех пор, как он помнит себя ползающим в юрте по кошмам или на коленях матери у походного тагана, его окружают серебряные узоры домашней утвари, они для него существовали всегда, подобно тому, как всегда радовал теплый белый цвет, любимый кочевой степью. В былые времена меж скотоводов ходили всякие деньги, даже мексиканские доллары, но кочевник отдавал предпочтение лану. Не потому, что эта валюта была тверже прочей, но из-за мягкости и податливости металла. Слитки несли в юрту алтан- дархана, или ювелира, по-нашему говоря, самому уважаемому человеку в степи. Он сидел в сизом дыму в кожаном фартуке поверх длиннополого халата, склоненный над домашней плавильницей, раздувая во всю мочь меха из козьих шкур, окруженный мо­ лоточками, щипцами, скрепками. Никто не смел прикоснуться к инструментам, им соб­ ственноручно изготовленным, и каждый раз, приступая к работе, он все-таки окуривал инструмент можжевёловым дымом, на всякий случай, как бы очищая перед святым делом. Предложи мастеру золото или иную драгоценность — его ничем не удивишь, ибо настоящая ценность, по его представлениям, определяется не стоимостью, а усвоенным от предков понятием красоты. И есть ли что прекраснее неброской работы серебряной филиграни, вкрученной в круглую серьгу или обрамляющей синюю бирюзу в брасле­ те? ДЛя замужних женщин он чеканил серебряные зажимы (накосники), ковал кольца,