Сибирские огни, 1981, № 6

СОЧИНСКИЙ ВАРИАНТ 89 жалости. Это были слезы досады и бессилия, когда встречаешь такое, с чем не можешь ни согласиться, ни примириться, но не имеешА сил и возможности исправить это или предотвратить... 4 С Аллаховой и всей ее преступной «фирмой» я встретилась уже в за­ ле суда. Максим заехал за мной на «Запорожце». Одна я бы не пошла. С зимними морозами ко мне снова вернулись боли в ногах и пояснице. Врачи, опять посадив меня на бюллетень, предупредили, что нужно ос­ терегаться холода, простуды, что боли еще будут возвращаться, но к лету должны исчезнуть. В зале суда, на скамейке за барьером, я увидела Аллахову и ос­ тальных. Аллахова заметно постарела, на округлом её лице выступили скулы, запали глаза, резче стали морщинки возле губ. Остальные изме­ нились меньше. Только Саввушкин похудел, как будто из него выпус­ тили воздух, когда-то кругленькие его щечки покрылись мелкими скла­ дочками. Председатель суда читал длинное обвинительное заключение — ис­ торию преступлений, начавшуюся еще пять лет тому назад. Я слушала судью и смотрела на Аллахову. Вдруг она подняла го­ лову, и наши взгляды встретились. (И, хотя я сидела далеко, она узнала меня. Лицо ее дрогнуло; она глядела на меня несколько секунд, зрители в зале зашушукались. Но Аллахова тут же отвернулась и поникла. — Пойдемте отсюдаі — сказала я Максиму. На улице светило солнце, ярко и весело поблескивал выпавший снежок. Но я торопилась поскорее вернуться домой. С трудом забралась на свой этаж. Петру Ивановичу мой вид не понравился. Он и Максим пытались отправить меня в постель, но мне не хотелось оставаться одной. Я уст­ роилась в кресле, а они сели играть в шахматы. И опять в памяти — в который раз — возник Бошко, скорчившийся в холодной цементной трубе... «Они дешевые, эти радости,— вспомни­ лись его слова,— только платить за них нужно очень дорого...» Петр Иванович, словно угадав, о чем я думаю, сказал, не отрывая взгляда от доски: — Да, человек может и должен жить себе на радость и людям на пользу. Мудрости здесь особой не нужно, только захотеть... И еще: не делать ошибочного хода,— заключил он, передвинув фигуру.— Тебе шах, Максим, а через два хода — мат. Максим подумал и начал заново расставлять фигуры. — Хорошо в шахматах,— философски заключил Максим,— ошибся и проиграл — можешь начать новую партию.—Он двинул пешку.— Вот только в жизни этого, как правило, сделать уже нельзя... ♦ ---