Сибирские огни, 1981, № 6

СОЧИНСКИЙ ВАРИАНТ 19 Он опять потупился. — Ну, поверите там или нет, а уж коли пришел... Утопить-то вас я по-настоящему хотел. — Поняла, что не шутили. — Не до шуток мне было. Особенно, когда вы дали мне понять, что охотитесь за мной, как кошка за мышью. И все у вас по форме сходится. Ведь на самом деле заходил я к Бессоновой, только убивать ее у меня и в мыслях не было. А тут вы на меня такую бочку катите, мне и по­ сторониться некуда. Все подозрения на меня, и оправдаться нечем. И такое меня тут зло разобрало. Раздумывать-то некогда было, вот и решил... концы в воду!.. Пьяный был, на трезвую голову такое бы не пришло. Он дамолчал, ожидай каких-то моих слов. Но говорить мне пока было нечего. Я не очень ему верила. Слишком уж прочно засела во мне убежденность в его вине. — Поймали вы меня на испуг,— продолжал он.— И здорово у вас получилось, ничего не скажу. Умница вы, Евгения Сергеевна... Ну, да я сейчас не о том говорю... Он сильно потер лицо ладонью. — Потом уж сообразил, кто вы, и чего ради всю эту охоту затея­ ли. А ведь когда в лодку садились и разговор свой завели — понимали, что рискуете. Что опасно со мной вам, женщине, в такие игрушки иг­ рать. Но пошли вы на этот риск, и не ради выгодьі какой-то, а по убеж­ дениям своим. Порядочная вы, даже сквозь всю нашу игру порядочность ваша чувствовалась. Только это я потом понял. А когда понял, то, мо­ жет быть, впервые над своец жизнью задумался. Ведь я на фронте был, воевал. И бухгалтер был, как говорили, от бога. Не хвастаюсь, сколько раз на доске Почета висел, грамот у меня — папка целая. А тут разок у Аллаховой легких денег хлебнул, и все сразу пошло-поехало. Заторо­ пился жить, радоваться, веселиться. Деньги, всё деньги — за деньги и все радости, тряпри, гулянки... С женой развелся — совсем просторно стало. Женщины пошли всякие, чего ж скрывать. Только возле денег какие женщины, так...— Он словно отмахнулся от кого-то ладонью.— И вдруг—-вы! Поверьте, я не комплименты пришел говорить, в отцы вам гожусь... Он переплел и крепко сжал пальцы, так что побелели суставы. — Может, и не поверите, а я всю эту неделю, как сюда приехал, о вас думал. Вроде и не до того мне было — на вокзале ночевал. К сыну идти побаивался — подвести не хотел, он хоть и барахло, а все-таки сын... Сяду на электричку до Черепаново, четыре часа туда — четыре обратно. Сижу, дремлю. А если не дремлю — вас вспоминаю. Как вы у меня в гостях были, кофе пили вместе. Пел я вам что-то, на гитаре бренчал, а вы слушали. И улыбка у вас была такая... хорошая улыбка. И так мне хотелось еще раз на вас посмотреть. Поговорить. Чтобы вы меня последним подлецом и убийцей не считали. Пойду, думаю. При­ мет— не примет, а я пойду. А примет, так расскажу все, как есть. Вот и пришел. Раньше бы пришел — в больнице вы лежали. Понимал, что из-за меня, да ничего не поделаешь. Сколько раз туда звонил, узнавал, когда выпишетесь. — Домой ко мне сегодня тоже вы звонили? — Тоже я. — Трубку положили. — А что мне оставалось делать? Не мог же я сказать, что в гости- к вам собираюсь. Вы же думать стали бы, маяться, как вам быть.... Вот и пришел незваным... Евгения Сергеевна, у вас стаканчик воды най­ дется? В горле что-то пересохло. — Я вам кофе заварю. 2*