Сибирские огни, 1981, № 6

А ИМ ЖИТЬ... 103 Что ж мне ей войну или голодуху заказать? — не удержалась Шура. — Но это же груз, это колодка. — Какая колодка? — не поняла Шура. Всё, всё, вот это, вот это! — Борис закружился на месте, схва­ тившись за голову.— Я колодник. Значит, и ты, Ирка, и Галинка? Что же ты молчишь, дочка? — Ничего ты не понимаешь, мама,— Ирина заплакала. Шура взглянула на дочь, и всем своим материнским инстинктом почувствовала непрочность женского счастья дочери, почувствовала, как мало дочь значит для Бориса, и удерживает его не любовь, не долг и даже не общий ребенок, а что-то другое, что для них с Петром Марть- янычем не имело значения и поэтому никак не называлось. Потом для себя она пыталась определить это, но не могла. Выхо­ дило все просто: она им надоела, мешает, им хочется пожить одним. Но ведь и ей когда-то было нелегко со слепой свекровью, но на ее отноше­ ние к Петру Мартьянычу это никак не влияло. Теперь все по-другому — находила Шура сомнительное объяснение. Сомнительное потому, что оно не подсказывало, как ей нужно поступать. От себя она их освобо­ ди ть не могла, куда ей из своего угла деваться? И она решила освобо­ ди ть их от всякой домашней работы, пусть у Ирины появится побольше времени, чтобы следить за собой, пусть они чаще ходят в гости, в кино. Шура покупала им билеты на концерты, когда распространяли в цехе, ходила по магазинам, тратила все свои деньги на продукты, чтобы было всегда сытно и вкусно, и все же умудрялась сэкономить сотню-другую, чтобы они могли вместе проводить отпуск. Нельзя сказать, чтобы все это сильно помогало, они по-прежнему часто скандалили и зять продол­ жал попивать, но, как любила говорить ее закадычная заводская по­ дружка Аннушка, баржа держалась на плаву. Так и доплыли. Им в конце года должны были дать квартиру. Ждать осталось совсем недол­ го. Когда Ирина узнала об этом, перед ужином объявила. — Наконец-то, дождались,— сказал Борис и красноречиво посмот­ рел на Шуру. И горько ей стало. Не ждала она от зятя никакой благодарности и не напрашивалась к ним, да и не пошла бы она ни за что из своего дома. Отсюда она Петра Мартьяныча проводила и сама отсюда уй­ дет. Это она для себя решила давно и бесповоротно. Но мог он при­ гласить хотя бы для приличия... И все же, несмотря ни на что, Шура была рада за них. Ирина в тот вечер прямо помолодела. Шура собрала на стол, несмотря на Иринины протесты: столько ждали, такая радость, как не отметить. — Может, рано, мама, когда ордер дадут, тогда... — Тогда еще попразднуем. — Правильно мыслит теща! — сказал Борис. И оттого, что он назвал ее попросту теща, а не мамашей, как звал обычно и как обращались к ней в магазинах чужие люди, Шура про­ стила ему многозначительный взгляд и пошутила: — Когда на новую квартиру переезжать будете, так не забудьте в огороде Борисов талант выкопать. Галинка засмеялась, но не потому, что поняла, о чем речь, а пото­ му что любила бабушку и всегда смеялась, когда видела, что та шутит. Борис попытался вспомнить, почему теща так сказала, но так и не вспомнил, быстро налил себе рюмку и выпил. — Вы, Александра Матвеевна, большая шутница, как я погляжу. Не замечал, не замечал. А талант, между прочим, либо есть, либо его нет, И огород ваш здесь ни при чем.